Лето бабочек. Хэрриет Эванс

чувствовала какое-то единение с семьями, особенно с большими – наверное, потому, что на самом деле у меня своей не было. Они всегда казались очень уверенными, слишком громкими, спешащими как можно скорее рассказать тебе, какой большой их клан, словно отделиться и быть в стороне от остальных, значит, уменьшиться в размерах. Мы с мамой во многом не были мамой и дочкой, не были единым целым, и мы стесняясь показывать это на людях. Мы не знали, как нам выразить себя. Выходы с миссис Полл были еще хуже: «Нет, она не моя бабушка. Она живет наверху. Нет, у меня нет братьев и сестер. Кто? Мой отец умер».

      – Пойдем выпьем чаю, – предложил Малк, показывая на Кенвуд и тяжело дыша. – Я выдохся.

      – Давай. – Я с жалостью положила ему руку на плечо. – И… эй, спасибо, что ты мне рассказал, Малк. Я знаю, что она шутит насчет отца. – Я сглотнула. Я не знала, как начать. – Маме очень повезло.

      Я ему улыбнулась, и вдруг он шагнул вперед и обнял меня, прижимая к своему плащу с кучей молний и карманов. Я тоже крепко обняла его, и потом мы снова стали друг напротив друга, смущенные.

      – Благослови тебя господь, Нина. И ты знаешь, вся эта неразбериха, я думаю, все выяснится. Правда, совпадений не бывает, но все становится понятно, если считать, что та женщина просто ошиблась или вообще сошла с ума. Я вот в это верю. – Я посмотрела на него, зная, что он говорит правду. Он повернулся, посмотрел на дом и тихо сказал:

      – Я знаю, что никогда не смогу его заменить.

      – Кого?

      – Красивого исследователя с мистическим прошлым, который не вернулся. Это нормально. Твой отец был таким. Тем, кого она всегда будет помнить.

      – О, Малк. Ты правда так думаешь?

      – Да. Но я только хочу сказать, что иногда лучше оставить все как есть.

      – Она все еще его любит, его образ? – Я взглянула на него. – Вот что ты хочешь сказать? Малк, ты сумасшедший…

      Вдруг позади нас послышался голос:

      – Нина? Малк? Привет! Значит, и вы вышли на воскресную прогулочку?

      Кто-то тихонько прикоснулся к моему плечу, и я обернулась и увидела Себастьяна.

      Они гуляют так каждое воскресенье, Фейрли и другие, и всегда заканчивают в Кенвуде, и тетя Джуди всегда останавливается тут, чтобы посмотреть на растения.

      Я надеялась, что мы с ними разминулись.

      Я не знаю, почему я подумала, что они сменят маршрут: Фейрли были, и есть, высеченные из камня, каждое действие – маленький ритуал самоутверждения семьи, клана.

      – А это Нина? – Позади послышался голос, который я так хорошо знала.

      – Мама! – воскликнул Себастьян. – Нина здесь! С Малком! – Я беспомощно глядела на них, как он крепко обнял Малка, потом повернулся ко мне.

      – Привет, Салли, – сказал он нежно. – Мне жаль.

      – Вот так как, – прошептал Малк, когда его выпустили из объятий.

      – Вот так так, и это ты виноват, – прошипела я в ответ.

      Мы стояли там, недвижимые, смотря, как остаток клана спешит к нам навстречу, как костюмированная драматическая труппа из Брора и Боден.

      Я