На перекрестье дорог, на перепутье времен. Книга вторая: Прекрасная Эрикназ. Галина Тер-Микаэлян

углу гостиной, немедленно принялись обсуждать предстоящий бал в доме правителя. Доктор Караев стал рассказывать старшим дамам о чуме, вспыхнувшей в войсках во время осады Ахалцихе, а Эрикназ показывала Нине книгу, которую рассматривала до приезда гостей.

      Девочки не виделись с минувшего лета, когда Ахвердова в последний раз привозила дочь к мадам Терезе. Тогда Эрикназ и Нина под присмотром мадемуазель Валери играли на веранде с Цахик. Они и теперь не прочь были бы поиграть, но стояла зима, и на веранде гулял холодный ветер. Пришлось довольствоваться разглядыванием толстого книжного тома с нарисованным на обложке важного вида мужчиной.

      – Кто этот господин в парике? – шепотом спрашивала Нина.

      – Это Декарт, – также тихо отвечала Эрикназ, – он написал эту книгу и вот эти слова на первой странице.

      – Я знаю французские буквы, но еще не умею читать, а вы?

      Мадам Тереза научила Эрикназ читать, и теперь девочка, водя пальцем по строчкам, медленно выговаривала длинную и непонятную фразу:

      – Я… мыслю… значит я… существую.

      – Ничего непонятно! – засмеявшись, Нина тряхнула головой. – А это что? Ой, это же господин Караев!

      Эрикназ любила рисовать, но почему-то стыдилась этого и постоянно прятала куда-нибудь нарисованное. В прошлый приезд Караева она постаралась изобразить его лицо на бумаге – полные щеки, крючковатый нос, тонкий рот, морщины возле губ, – а потом, боясь быть застигнутой, сунула листок между страниц.

      – Отдайте!

      Однако Нина, увернувшись, подбежала с листком к матери.

      – Мама, мадам, посмотрите! Месье Караев, Эрикназ нарисовала вас.

      – Почему ты так кричишь, дитя мое, где мадемуазель Валери? – Ахвердова посмотрела в дальний угол гостиной, где, обо всем позабыв, над чем-то весело смеялись мадемуазель Валери с Катрин, и тяжело вздохнула, – мне кажется, мадемуазель Валери слишком молода для гувернантки. Однако в Тифлисе сейчас очень трудно найти воспитательницу для детей.

      – Молодость – единственный порок, который сам собой исчезает, – возразила мадам Тереза, решившая вступиться за соотечественницу.

      Меж тем доктор Караев, надев очки, разглядывал рисунок и одобрительно покачивал головой.

      – Однако же, эта маленькая проказница талантлива, вы не находите? – он передал рисунок мадам Терезе.

      – Девочка неплохо рисует, – согласилась та, – ко мне в юности, как ко всем девицам нашего круга, приходил учитель рисования, я пытаюсь преподать Эрикназ то, что запомнила, но она уже давно меня превзошла.

      Эрикназ, надувшись и стыдясь, стояла, опустив голову. Госпожа Ахвердова, ласково погладив ее по голове, взяла у доктора листок и отдала ей:

      – Иди и покажи мадемуазель Валери, она разбирается в живописи. Нина, ты тоже подойди к мадемуазель Валери и сядь рядом с ней.

      Однако, едва они отошли, как Эрикназ со злостью смяла рисунок и сунула его в карман.

      – Не хочу