Собака Баскервилей. Долина Страха. Артур Конан Дойл

верно.

      – А теперь еще это письмо, которое я получил. Оно, по-видимому, как-то связано с общим ходом событий.

      – Да, судя по нему, кто-то знает гораздо лучше нас о том, что происходит на торфяных болотах, – сказал доктор Мортимер.

      – И этот «кто-то», по-видимому, расположен к вам, – сказал Холмс, – если он предупреждает вас об опасности.

      – А может быть, наоборот – кому-то выгодно отпугнуть меня от Баскервиль-Холла?

      – Это тоже не исключено… Я вам очень признателен, доктор Мортимер, что вы предложили мне такую интересную, сложную задачу. Но теперь, сэр Генри, надо решать по существу: можно ли вам ехать в Баскервиль-Холл или нельзя?

      – А почему бы мне туда не поехать?

      – По-видимому, это небезопасно.

      – Откуда же эта опасность исходит – от нашего семейного пугала или от людей?

      – Вот это мы и должны выяснить.

      – Как бы там ни было, но ответ мой будет таков: ни адские силы, ни людские козни не удержат меня здесь. Я поеду в дом своих предков. Это решение окончательно. – Его темные брови сошлись в одну линию, по смуглому лицу разлилась краска. Баскервильская неукротимость явно давала себя знать и в этом последнем отпрыске их рода. – Я еще не успел обдумать то, что мне пришлось услышать от вас. Не так-то легко сразу все усвоить и сразу решить, как быть дальше. Мне бы хотелось побыть часок одному и поразмыслить обо всем на досуге. Знаете что, мистер Холмс? Сейчас половина двенадцатого, и я отправляюсь прямо к себе в гостиницу. Что, если вы и ваш друг, доктор Уотсон, приедете к нам позавтракать часа в два? К тому времени я все-таки что-нибудь надумаю.

      – Вас это устраивает, Уотсон?

      – Вполне.

      – Тогда мы приедем. Позвать вам кеб?

      – Нет, я лучше прогуляюсь, приду немного в себя после нашего разговора.

      – Я с удовольствием присоединюсь к вам, – сказал его спутник.

      – Значит, в два часа мы увидимся. До скорой встречи, всего хорошего.

      Мы слышали, как наши посетители спустились вниз по ступенькам и захлопнули за собой входную дверь. Холмс мгновенно преобразился – от его томности не осталось и следа, он снова стал человеком действия.

      – Одевайтесь, Уотсон, скорей! Нельзя терять ни секунды.

      Снимая на ходу халат, он быстро ушел к себе и через две-три минуты вернулся уже в сюртуке.

      Мы сбежали вниз по лестнице на улицу. Доктор Мортимер и Баскервиль еще виднелись впереди, шагах в двухстах от нас. Они шли по направлению к Оксфорд-стрит.

      – Догнать их?

      – Ни в коем случае, друг мой! Если вы со мной не соскучитесь, то я с вами и подавно. Наши друзья правы: прогуляться в такое утро – одно удовольствие.

      Он прибавил шагу, и расстояние между нами и нашими недавними посетителями мало-помалу сократилось наполовину. Продолжая сохранять эту дистанцию, мы свернули за ними на Оксфорд-стрит, потом на Риджент-стрит. Около одного из магазинов сэр Генри и доктор Мортимер остановились, разглядывая витрину, и Холмс остановился тоже.