Джентльмены и игроки. Джоанн Харрис

по запястью, напоминая о времени. Десять тридцать. Ах да, конечно. Общее собрание. Я нехотя уступил, выкинул окурок в мусорную корзину и не спеша направился в зал, задержавшись по пути, чтобы снять с крючка на дверце стенного шкафа потертую мантию.

      Старый Главный всегда настаивал, чтобы в торжественных случаях мы надевали мантию. Теперь же я – фактически единственный, кто надевает ее на собрания, большинство появляется в мантии только в день вручения аттестатов. Родителям это нравится. Так они чувствуют традицию. Мне же просто нравится носить мантию. Она служит прекрасным камуфляжем и защищает костюм.

      Когда я вышел, Джерри Грахфогель запирал свою дверь.

      – О, здравствуйте, Рой.

      Он одарил меня улыбкой еще нервнее, чем обычно. У этого долговязого молодого человека наилучшие намерения, но поддерживать порядок в классе он не умеет. Пока он закрывал дверь, я успел увидеть кучу картонных коробок у стены.

      – Много хлопот сегодня? – Я указал на коробки. – Что это? Вторгаемся в Польшу?

      Джерри дернулся:

      – Нет, просто кое-что переносим в новый кабинет кафедры.

      Я внимательно посмотрел на него. Фраза прозвучала несколько зловеще.

      – Что за новый кабинет?

      – Извините, надо бежать. Совещание у директора, нельзя опаздывать.

      Это шутка такая. Джерри всегда и всюду опаздывает.

      – Новый кабинет? А что, кто-то умер?

      – Рой, извините. После поговорим.

      И он почтовым голубем рванул к залу. Я напялил мантию и двинулся за ним более солидным шагом, охваченный тяжелым предчувствием.

      Я пришел вовремя. Новый Главный как раз прибыл вместе с Пэтом Слоуном, своим первым заместителем, и секретаршей Марлин, бывшей родительницей, которая после смерти сына поступила к нам на работу. Новый Главный – хрупкий, элегантный, мрачноватый, словно Кристофер Ли в «Дракуле». Старый Главный был неприятным человеком, грубым, самоуверенным, с замашками диктатора, то есть такой, каким бы я и хотел видеть директора школы. Пятнадцать лет прошло с его ухода, а я до сих пор скучаю по нему.

      По дороге к своему месту я остановился налить кружку чая. С удовлетворением отметил, что, хотя зал переполнен и некоторые молодые учителя остались без места, мое не заняли. Третье от окна, как раз под часами. Придерживая кружку на коленях, я погрузился в подушки и почувствовал, что кресло стало как-то тесновато.

      Видимо, за каникулы я прибавил несколько фунтов.

      – Кхм-кхм, – сухое покашливание Нового Главного, на которое мало кто обратил внимание.

      Марлин – дама за пятьдесят, разведенная, снежные волосы, вагнерианская внешность – поймала мой взгляд и нахмурилась. Зал притих, чувствуя ее неодобрение. Конечно, ни для кого не секрет, что именно она заправляет школой, и не замечает этого лишь Новый Главный.

      – Всех с возвращением, – произнес Пэт Слоун, всеми признанный «человеческим лицом» школы.

      Крупный, веселый, поразительно юный в свои пятьдесят пять, он сохранил румяное очарование