Рестарт. Гордон Корман

восклицает Питон. – В футбол ты играть не можешь, это ладно. Но к весне-то, когда лакросс начнется, ты же совсем поправишься, правильно?

      – Доктор сказал, что к весне со мной все уже будет в порядке, и надо будет только…

      – Вот это другое дело! – говорит он весело и бодро.

      Но мне его бодрый тон кажется не совсем искренним. И вообще, похоже, я его до конца не убедил. Но это и понятно: если бы я сам не страдал амнезией, чей угодно рассказ о ней вряд ли показался бы мне полностью убедительным.

      – Мы с тобой, брат! – поддерживает Питона Эрон и хлопает меня по спине.

      Вывихнутое плечо пронзает боль, но я умудряюсь смолчать.

      – Здравствуйте, ребята, – слышится густой, низкий голос. Он принадлежит высокому человеку в темно-сером костюме, остановившемуся возле нашей скамейки. – Чейз, меня зовут доктор Фицуоллес. Я директор школы. В сложившихся обстоятельствах мне показалось правильным заново тебе представиться. Заново – потому что мы с тобой уже были знакомы.

      – Еще как знакомы! – сдавленно произносит Питон.

      Одним взглядом сквозь очки в тонкой металлической оправе директор заставляет его замолчать.

      – Чейз, идем. Нам с тобой надо поговорить.

      Мои друзья плетутся прочь, а я иду за директором в его кабинет. Там на стене висят две большие фотографии. Одну я, как ни странно, сразу узнаю – такая же, только меньше, висит в моей комнате дома. Она взята из прошлогодней газетной заметки про нашу победу в футбольном чемпионате. На фотографии я в сдвинутом на затылок шлеме держу в поднятых руках чемпионский кубок. Вторая очень похожа на первую, но заметно старее. На ней другой парень в футбольной форме поднимает над головой тот же самый кубок. Парень почему-то кажется мне знакомым. Нет, это бред. Какой еще знакомый? Ведь я же никого не узнаю.

      Заметив мое замешательство, доктор Фицуоллес говорит:

      – Это твой отец. Ему здесь столько же, сколько тебе сейчас. Он был капитаном нашей команды, когда мы в первый и – до прошлого года – последний раз выиграли первенство штата.

      Вот оно что. Теперь понятно, почему отец зовет меня Чемпион. Я тоже буду называть его Чемпионом.

      – Я не знал, что он был чемпионом штата, – говорю я директору. – Вернее, когда-то наверняка знал…

      – Об этом-то, Чейз, я и хотел поговорить. Садись. – Директор Фицуоллес показал мне рукой на стул. – Должен признаться, я с таким сталкиваюсь впервые. До сих пор никто из наших учеников амнезией не страдал. Тебе сейчас, должно быть, очень тяжело. И даже немножко страшно.

      – Ага, жуткое ощущение – когда никого не помнишь, – соглашаюсь я. – Вокруг тебя полно народу, а при этом как бы и никого.

      Директор Фицуоллес садится в свое директорское кресло.

      – Надеюсь, мы сумеем хоть немного облегчить твое положение. Я рассказал о тебе учителям и вспомогательному персоналу. Так что все в курсе. Если у тебя с кем-нибудь возникнет недоразумение, попроси его обратиться ко мне.

      Я говорю: «Спасибо», потому что он этого, судя по всему, от меня ждет.

      – И