Книжные дети. Все, что мы не хотели знать о сексе. Елена Колина

Маяковского, но на целое поколение старше, ему было под пятьдесят, когда я родилась. А ей не было тридцати. Она так гордилась его положением, повторяла бесконечно: «Я посвятила ему свою жизнь». Ему, а не мне.

      Она и меня любила за то, что я красивая, приношу домой одни пятерки. Я ей пятерку, она мне немного любви. Как автомат, четко выдающий на каждую копейку стакан газированной воды.

      Вот скажи, как она умудрилась сделать так, чтобы единственный ребенок вырос таким недолюбленным?! Я всегда чувствовала, что они с папой вместе, вдвоем, а я на обочине, не главная. И я всегда ревновала и боролась с ней за папу – а что мне оставалось делать?!

      Зачем я сейчас это вспомнила? Ну, во-первых, это объясняет, почему я так страстно боролась за тебя, – я за все боролась. Мне всегда казалось, что мне мало любви, что нужно немедленно эту любовь заслужить, заполучить, выцарапать…

      А во-вторых, меня до сих пор мучают детские отношения с мамой. Я все время подозревала ее в равнодушии, и получался замкнутый круг – я пристрастно вглядывалась, а она отмахивалась, как могла.

      Из-за нее я всю жизнь веду себя, как будто я отличница с бантами, из-за нее я считаю, чем значительней человек, тем больше он достоин любви. Это мой семейный невроз, я же все-таки дочь своей матери.

      Пока.

Зина.

      Привет!

      Зинка?.. Не ври, не ври! Ты сама хороша!

      Как будто я не видела ваших ссор – ты была ужасна. Один раз ты кричала ей «ты никто, ты ничтожество!», а сколько раз ты орала «идиотка!», а сколько раз «я тебя ненавижу!». Ты сама зажигалась об нее, как спичка!

      Слушай, я вот что думаю. Может, вы просто друг другу не подходили?.. Бывает так, что люди не подходят друг другу, не важно, что они мать и дочь?

      А если даже она больше любила твоего папу, чем тебя, так что? Может, хватит уже считаться?! Ты вечно хочешь больше, чем человек может тебе дать, Зиночка!

      В общем, прости ее за то, что ты тоже не сахар, а?..

Ася.

      Привет, Ася!

      Ася обиделась на Илью – раз обиделась, другой, третий.

      – Один раз, второй раз, третий, – загибая пальцы, сказала Ася. – Три раза! Три!

      Обиженная Ася была похожа на обиженного олененка, – глаза еще печальней, губы еще капризней, челка еще пушистей.

      – Ему что, интересней с ними, чем со мной?..

      Три раза подряд Илья отказался пойти с Асей в мастерскую и потащил ее домой. То есть предпочел умные разговоры любви, Асиных гостей самой Асе.

      – Это, наоборот, хорошо. К любви всегда прилагается еще что-то, – сказала Зина, – я точно знаю. Как у Мопассана.

      Зина все точно знала из книг. Зачем свой собственный неприятный опыт, если можно воспользоваться чужим? Зина может все узнать из книг, а Ася, если что-то пропустила в книжке, от Зины.

      – Ты что, с ума сошла? Считаешь, что Илья – милый друг? – Ася вытаращила глаза.

      – Дюруа любит женщин, которые могут дать ему что-то, кроме самих себя: положение в обществе, деньги. Но главное, что нам нужно понимать, – что он искренне любит каждую женщину, которая может ему это