Сабра. Марк Рабинович

стоят за нашей спиной и потирают руки. Мы еще поговорили и я узнал кое-что о состоянии электроники в СССР, а он – почти ничего о гибридных микросхемах. На прощание я поинтересовался его фамилией:

      –– По мне так Ингинен, не похоже на русскую фамилию.

      –– Ну почему же? – возразил он неестественным голосом и вдруг принялся выполнять странные манипуляции: снял свой двубортный пиджак необычного покроя и перевесил его почему-то на стул за соседним столиком. После чего он вернулся и продолжил совсем другим тоном:

      –– Ингинен – финская фамилия, но я не из Финляндии, а из Карелии.

      Я поинтересовался, при чем здесь Корея, ведь он совсем не похож на азиата. Отсмеявшись, он объяснил мне мою ошибку.

      –– Нас тоже выгнали с нашей земли – стал рассказывать он – Но хотя бы нас не собирались уничтожать всех поголовно. И на том спасибо, хотя многие погибли все равно.

      Корпорации пытались разорить моего старика и выкупить у него землю по дешевке, но у них ничего не вышло. Поэтому я не мог взять в толк о чем он говорит, хотя на всякий случай согласно кивал. И только позже, много позже я понял, кого он имел ввиду.

      –– И еще… – добавил русский – Чтобы замерить сигналы, надо хотя бы включить аппаратуру, а это невозможно без ключа.

      Я непонимающе уставился на него и он пояснил:

      –– Это такая коробочка с множеством штырьков, которые коробочка соединяет друг с другом определенным образом. Коробочка втыкается в разъем на приборе и, если штырьки соединены правильно, то прибор включится, а если неправильно, то может и взорваться.

      Сказав это он снял свой странный пиджак с соседней скамейки, и вернулся ко мне приложив палец к губам. Чудеса не прекращались, но я не знал верить русскому или нет. Русский инженер посмотрел на меня взглядом человека, который долго не мог на что-то решиться, но, наконец, решился, и теперь, когда изменить уже ничего нельзя, на него снизошло неестественное спокойствие. Потом он попрощался и ушел, а я налил себе еще бурбона.

      Мои утренние гости ушли, но я подкоркой параноидально ощущал незримое присутствие Парфенова. Наверное, подумал я, он ждет что я сейчас брошусь к ближайшему телефону и начну названивать в ФБР. Звонок был бесплатным и меня не остановило бы отсутсвие "никелей", но заветный номер все равно был записан в телефонной книжке, а ее я забыл дома. Поэтому я неторопясь потащился к себе не забыв прихватить с собой остатки бурбона. Всю дорогу я демонстрировал душевную опустошенность, не глядя по сторонам и опустив голову. Признаюсь, мне это далось легко, если не сказать – естественно. Вернувшись, я, зашел домой и, вооруженный волшебным номером, также нехотя поплелся наверх. Бабушка, встретив меня в дверях сказала: "ne rabotaet". Это было за пределами моих знаний русского языка и я, вежливо ответив "spasibo", прошел к телефону, который неожиданно оказался мертв. Началось, подумал я! Уже не имитируя депрессию, я бросился вниз и быстро залез в свою тачку, но и она не подавала признаков жизни. Ее мне всегда чинил кубинец Рафа, а кубинцы, как известно, самые лучшие в мире механики. Поэтому в своем