Сабра. Марк Рабинович

лагеря беженцев под Бейрутом. И там таких чудес по десятку на квадратный фут – очень серьезно ответил Хамид.

      –– Наши израильские арабы совсем не такие – убежденно сказала Наоми – Они не отрицают очевидного.

      –– Ошибаетесь, моя дорогая…? – он вопросительно поднял брови.

      –– Наоми. Я из Израиля, как вы наверное догадались.

      –– Так вот, моя милая Наоми, давно ли вы живете в Израиле? – продолжил Хамид свой допрос.

      –– Пять лет – сказала она и немного покраснела.

      –– И вам кажется, что вы знаете арабов? Не отвечайте, пожалуйста! На самом же деле вы их совсем не знаете. Но погодите… Если не возражаете, я вас покину на минутку, только чтоб принести себе выпивку – и с этими словами Хамид направился к стойке бара.

      –– Он что, христианин? – спросила Наоми, повернувшись ко мне.

      –– Нет, просто не дурак выпить – ответил я и усмехнулся вспомнив наши студенческие подвиги. Наоми только удивленно покачала головой, но ничего не сказала. Вскоре Хамид вернулся держа в руках стакан с чем-то темным.

      –– "Отвертка"? – предположил я.

      –– Помнишь! – удовлетворенно сказал Хамид. Взглянув на Наоми, он подмигнул ей, отхлебнул свой коктейль и начал вещать лекторским голосом:

      –– Мы, арабы, это особая культура, можно сказать, отдельная цивилизация. Подумайте сами, разве два взаимно противоречащих факта могут быть истинны одновременно?

      Мы отрицательно помотали головой.

      –– А у нас это норма. Вот, к примеру, кто победил в Июньской Войне? Ну, вы еще ее называете Шестидневной! Догадываетесь? Ну, конечно, же мы, арабы. А факты о каких-то там пленных, трофеях или захваченных территориях не могут противоречить утверждениям, истинным по определению. Или, скажем, спросите меня, много ли среди сирийцев, египтян или иракцев всемирно известных ученых? Да их пруд пруди, скажет вам любой араб, вот только ни один из нас не назовет имен, но может ли это умалить непреложную истину?

      –– Ты что, так иронизируешь? – спросил я его.

      –– Вовсе нет и это еще одна ошибка европейцев. То что мы говорим это то что мы думаем, а придурковатые колонизаторы принимают это за цветастость восточной фантазии. Так что если мы говорим что зарежем, то именно это мы и собираемся сделать. Наша Айша очень добрая девочка и поэтому она собирается выгнать Наоми, а не уничтожить. А хотела бы убить, то так бы и сказала. И еще – у нас особые отношения со временем. Для нас не существует разницы между "сейчас" и через тысячелетие и поэтому мы побеждаем во всех войнах. Ведь мы можем ждать свою победу бесконечно долго. Поэтому мы уже победили и именно поэтому Айше вас жалко.

      –– Ты имеешь ввиду меня? – спросила Наоми.

      –– Нет! Она имеет ввиду всех вас – Хамид обвел зал широким жестом – Ведь в ее глазах вы уже побеждены, вы все: евреи, крестоносцы, христиане, буддисты. Ислам уже завоевал весь мир, только это еще не произошло, а когда именно произойдет – неважно.

      –– А ты? – спросил его Ник – Ты же видишь мир не так, верно?

      –– Ты уверен? – Хамид прищурился и повторил – Ты уверен?

      Как