Сабра. Марк Рабинович

убийца схватился за нос, а я еще добавил ему удар его в живот, заставивший бандита согнуться. При этом я непрерывно вопил что-то нечленораздельное. Но мне не дали торжествовать победу. Рядом со согнувшимся в поклоне бандитом возник еще один, такой же черный и в такой же черной кожанной куртке. Обеими руками он держал револьвер огромного размера, как у “Грязного Гарри”. До него были от силы два фута и мне показалось что дуло револьвера смотрит прямехонько мне в рот. Я даже увидел как стал сгибаться палец на курке и невольно закрыл глаза чтобы не видеть этого ужаса.

      Выстрел грохнул залпом артиллерийского орудия и мне сразу заложило уши, что меня страшно удивило, так как по моим предположениям ушей у меня уже не должно было оставаться. Пришлось открыть глаза. С удивлением я увидел коленопреклоненного убийцу-неудачника, в полном одиночестве сжимающего в руке обломок ножа. "Грязного Гарри" поблизости видно не было. С еще большим удивлением я разглядел его лежащим лицом кверху шагах в пяти дальше по тротуару. И уж совсем я изумился при виде дула помпового ружья, торчащего у меня из-под мышки. Из дула шел дымок, а само ружье дрожащими руками держал Стив Морган. Мы со Стивом так и застыли в этой нелепой позе, напоминающей композицию сильно обкурившегося скульптора, когда к нам подскочил непонятно откуда взявшийся, но явно опоздавший Йорам. Чтобы продемонстрировать свою крутизну, а может, чтобы загладить свой промах, он быстро выполнил три изящных движения, напомнивших мне балетное действо. Вначале он коротким ударом уложил наземь счастливого обладателя сломанного ножа. Вторым движением он изящно выхватил помповуху из рук Стива, а третьим – закатил мне звонкую оплеуху. С последним он мог бы и не торопиться, но все же оплеуха подействовала и я, с криком "какого дьявола?" вывалился наконец из ступора.

      Потом было многое… Приехали многочисленные тачки с мигалками, увезли несостоявшегося убийцу, а то что осталось от "Грязного Гарри" соскребли с тротуара и тоже увезли. В палисаднике какие-то сотрудники отпаивали Стива успокаивающим и распрашивали Грегори, который ничего не успел заметить, но очень хотел помочь. На улице Йорам с Клодом долго и истерично ругались, обвиняя друг друга в просчете, а про меня на какое то время забыли. Вообще-то я бы и сам не отказался от успокаивающего, но меня похоже посчитали крутым и ничего не дали. Тогда я поплелся было домой, но был остановлен помирившимися Йорамом и Клодом. На меня они смотрели виновато, но я сказал:

      –– Ладно, проехали – потому что не люблю, когда передо мной извиняются.

      –– Почему Парфенов пошел на это? – спросил Клод, ни к кому специально не обращаясь.

      –– Боюсь, что он слишком хитер для нас и ведет очень сложную игру – предположил Йорам.

      –– Надеюсь, что в этом и его слабость – непонятно выразился Клод.

      –– Надо будет посоветоваться с Натаном – предложил тот, в ком даже я распознал израильтянина, подтверждая мое предположение, что таинственный Натан принадлежит к той-же шайке. Клод же никак на это замечание не отреагировал. Немного подумав, наверное