Оправдай мою ложь. Елена Чутская

же здесь всё неудобно для такого случая… Он накрыл ее холодные губы долгим сладким поцелуем. Не спешил, постепенно захватывал ближнее пространство, подсознательно изучал реакцию, старался контролировать ситуацию. Она сразу заупрямилась. Он ждал этого, не надеялся, что будет всё легко. Почувствовал, как плотно сжались ее губы, словно створки морской раковины. Не напирал, продолжал мягко касаться верхней губы, нежно прикусил и потянул за нижнюю. Она не раскрывалась, не хотела уступать. Он тихо вздохнул, оставил губы в покое и цепочкой коротких поцелуев стал перемещаться по щеке к шее за ухом, к этой нежной теплой выемке возле плеча. Впился долгим поцелуем в бархатную кожу, защекотал кончиком языка. Послышался короткий гортанный смех. Она смеялась! И он снова покрыл ее губы, но теперь более смело и настойчиво, и она уступила. Сдалась! Кончиком языка он аккуратно провел по внутренней стороне нижней губы, попробовал ее на вкус. Сладко! Стал продвигаться глубже. Но она не пустила, маленький язычок плотно закрыл доступ. Ну почему так сложно-то всё! Он отступил, но от податливых губ не оторвался. Ему захотелось через поцелуй передать всё свое томление, ожидание и предвкушение последних двух недель… Она не пыталась его обнять, руки ее лежали на его груди для подстраховки. Михаил с трудом прервал поцелуй.

      – Обними меня, не бойся, обними… Наташенька…

      И она осторожно обхватила его за шею, а он плотнее прижал ее к своей груди. Рукой придерживал голову, а пальцами чувствовал ее дрожь. Она дрожала! Он не был ей неприятен! Но не торопиться, только не торопиться…

      – Какая же ты вкусная, – стал нежно шептать, едва касаясь губами бархатистой кожи, – сладкая, вкусная, как малинка… съесть тебя хочу… всю…

      Когда от поцелуев стала кружиться голова, он застонал. В паху всё горело огнем. С женой секса не было уже месяц, он всё передержал. Но набрасываться сейчас на Наташу не хотел. Не так… От жарких поцелуев и разгоряченных тел стали запотевать окна, но они этого не замечали. Первое напряжение спало. Она расслабилась, почти лежала на его груди и с закрытыми глазами позволяла себя целовать. Губы пылали от нежных укусов и грубых ласк, но ей уже не хотелось, чтобы он останавливался… Нечаянно ее рука упала вниз и задела каменный бугор. От неожиданности он вздрогнул и замер. Объятия распались, повисла и без того звенящая тишина. Очарование первого момента испарилось, они оба вернулись к действительности.

      – Прости, у меня просто… давно не было… – он замялся, о жене в такую минуту не хотелось вспоминать.

      – Ничего, – она восстанавливала дыхание, приглаживала волосы. – Может, я могу помочь…

      – Так, спокойно, – он поднял руки. – Мне надо освежиться.

      Михаил вышел из машины. На улице хоть и было свежо, но теплый осенний вечер облегчения не принес. Наташа тоже вышла из машины, подошла к багажнику. Он сам взял ее сумку, донес до самого подъезда.

      – Можно, я тебе завтра позвоню?

      Она только кивнула головой.

      – Ведь мы теперь на «ты»?

      Опять