Оправдай мою ложь. Елена Чутская

время года. А ты?

      Они сели в машину. Не задавая лишних вопросов, он выбрал направление к ее дому.

      – Я люблю стихи, люблю Пушкина, – вдруг отозвалась она. – А он любил осень… Наверное, и я люблю осень. Так получается?

      – А почитать что-нибудь можешь? По памяти.

      Всю дорогу она читала ему стихи. Таких стихов он раньше не знал. Читал когда-то в детстве еще в школе, а затем они исчезли из его жизни. Но стихи были хорошие. Проникновенные, грустные, чуткие, нежные и все о любви. Он почувствовал, что именно любовь по какой-то неведомой причине обошла эту женщину стороной. И еще боль, невысказанная боль была в этой любви. Она читала свои любимые стихи, словно пела песню, и он слушал ее, не перебивая.

      Когда подъехали к дому, Михаил взял ее холодные руки и стал целовать каждый пальчик по отдельности. Это выглядело так трогательно и мило, а еще очень сексуально, что Наташа высвободила одну руку и стала нежно гладить его волосы. Они были жесткие, густые, чуть волнистые и пахли дорогим парфюмом. Он поднял голову, посмотрел в ее глаза. Боже мой, какие же грустные у нее глаза!

      И снова целовал мягкие, но уже податливые губы, упивался малиновым вкусом и хотел большего. Он нежно дотронулся до ее груди, она не отстранилась, только напряглась вся.

      – Тебе неприятно? Скажи, я не буду…

      Она не ответила, а он продолжил настойчивые, глубокие поцелуи и осторожно сжимал грудь через одежду. Хотелось снять с нее колючий свитер, ощутить теплоту кожи, впиться в сосок и… Кресло под ним щелкнуло и немного отодвинулось назад.

      – Как же здесь всё неудобно, – Михаил попытался вернуть сиденье в исходное положение. – Эта телега стоит кучу денег, а для основного занятия совершенно неприспособленно…

      – Я не могу сегодня, – Наташа поправила на груди свитерок, после его поцелуев незаметно вытерла губы тыльной стороной ладони, но он заметил.

      – Что не можешь? – не понял Михаил, разочарованно уставившись на силуэт темного подъезда.

      – В квартиру не могу тебя сегодня привести. Там отец. Вчера вернулся в город, решил в поликлинике обследование бесплатно пройти. До выходных пробудет…

      Он быстро соображал. Значит, если бы квартира была свободна…

      – Ты против гостиницы возражать не будешь? Я завтра вечером всё устрою.

      Она думала. Не спеша застегивала куртку, поправляла сбившиеся волосы, облизнула припухшие губы.

      – Хорошо, – но согласилась как-то нерадостно, а скорее обреченно. – Я завтра после пяти освобожусь.

      – Я позвоню заранее. Скажешь, куда за тобой заехать.

      Молча проводил до двери подъезда, донёс сумку. Она прижимала к груди букетик цветов. Возле ступеней были сложены деревянные ящики, швеллера, плоский лист толстого металла.

      – Это домком у городских властей выбил, – пояснила Наташа. – Пандус для инвалидов будут делать.

      – В подъезде много инвалидов?

      – Да, имеются. На колясках по ступеням невозможно спуститься. Люди годами в квартирах сидят.

      – Ну