Дочь Велеса. Пан Шафран

сиянии, залившем всю горницу, ворожея увидела, как ввалились глазницы на лицах детей, а их посеревшая кожа стала напоминать полуистлевший пергамент.

      «Она же их убивает! – пронеслась суматошная мысль в голове Ялики. – Силы их пьет!

      – Хватит! – что есть мочи прокричала ворожея.

      «Кровь – с нее все начинается, ей все и заканчивается, – прошелестели в голове наставления старушки Яги. – Великая сила в ней заключена!»

      Лойма на мгновение замерла. Неспешно обернувшись на крик, она уставилась на ворожею. В белесых глазах медленно разгорелись огоньки, пламенеющие потусторонним светом. Призрак с угрозой оскалился, обнажив ряды маленьких острых зубов, и поплыл навстречу Ялике.

      Не теряя ни секунды, ворожея впилась зубами в запястье правой руки, разрывая кожу и сосуды. Теплая солоноватая жидкость потекла по губам. Поморщившись, ворожея торопливо нараспев прокричала, вцепившись левой рукой в висевшую на шее руну Велеса:

      – Здесь ты и руна твоя, здесь я и кровь моя. В ней сила твоя, в ней сила моя. – С каждым словом, срывающимся с губ, по венам ворожеи прокатывалась волна жара, сокрушающим потоком устремляясь к прокушенному запястью.

      – Прими же кровь в дар! – срывающимся голосом выкрикнула Ялика. – Оставь в ней силу, как дар!

      С последним словом ворожея резко взмахнула прокушенной рукой. В сторону неспешно надвигающейся лоймы устремились сорвавшиеся с кончиков пальцев ведуньи рубиновые капли крови, на лету наливаясь и разгораясь ярким багровым пламенем. Едва коснувшись духа, они, ослепительно сияя, растеклись по призрачному телу рваными алыми кляксами. Призрак оглушительно завыл, вскинув вверх голову, беспорядочно замахал руками в попытке стряхнуть с себя прожигающие призрачную плоть капли и в следующую секунду распался на языки мрака, промелькнувшие невесомыми клубами мимо застывшей Ялики и вылетевшие на улицу сквозь разбитое окно. В ту же секунду парившие в воздухе близнецы с глухим звуком рухнули на пол.

      Ворожея, облегченно выдохнув, кинулась к распростершимся на полу детям.

      – Что с ними? – услышала она встревоженный голос Могуты, замершего на пороге.

      – Живы, хвала Богам, – глухо отозвалась Ялика и, прикрыв лицо руками, расплакалась, давая волю бурлящим в груди переживаниям.

      – Ну, будет, – тихонько произнесла подошедшая Ведана, ласково погладив ворожею по голове.

      – Лойма была? – спросила травница.

      Ялика лишь кивнула, захлебываясь от душивших ее рыданий.

      – Тяжело тебе, пресветлая, пришлось, – то ли спросила, то ли заключила Ведана, заметив рваную рану на запястье правой руки ворожеи. – Кровиночку в ход пустить пришлось.

      – Сама виновата, – буркнула Ялика, утирая рукавом катящиеся слезы. – Она вернется. Отсидится в лесах до полуночи, сил наберется и вернется.

      – Вижу, – прошептала Ведана, разглядывая детей подслеповатым прищуром. – Связала себя, нечистая, с ними узами черными.

      Уложив так и не проснувшихся детей в кровати,