– Автора!. Наталья Андреева

Ему хватает.

      – Тебе кота не жалко?!

      – Это называется «естественный отбор»: не можешь слезть с сосны, значит, плохой кот.

      – Что ты говоришь?! – Саша почти плакала.

      Леонидов подозревал, что беременные женщины становятся жалостливыми и слезливыми, он очень любил свою жену, но дело было даже не в коте. Вернее, совсем не в коте.

      – А ты представь, что я тоже сижу на высокой сосне, которая называется фирма «Алексер», ору так же душераздирающе, как этот самый кот, и тоже не могу слезть? Кому меня жалко? Кто разрывает телефон звонками и предлагает деньги, чтобы оплатить спасателей?

      – Тебя туда никто не гнал…

      – А его кто гнал на сосну?! И вообще, кто-нибудь кого-нибудь куда-нибудь насильно загоняет? Сами лезем, но жалеем почему-то бессловесную тварь! Кота! А мне младенца жалко! Людей, которые травятся шампунем, покупая его как пиво! Почему все так убиваются по коту?!

      – Вот! Я так и знала! Стоило только появиться рядом с тобой трупу и ты… Опять! Господи! – Саша уже по-настоящему расплакалась и взялась руками за живот. Алексей испугался.

      – Ну все. Я молчу. Все, Саша. Александра, слышишь?

      – Это не я виновата! – рыдала она. – Ты сам…

      – Конечно, сам.

      – Можешь там больше не работать…

      – Конечно, могу.

      – Ты это сделаешь?!

      – Нет, успокойся ты.

      – А вдруг у меня не будет молока? Как мы его прокормим?

      – Было же в первый раз?

      – А вдруг?

      – Хватит плакать. У тебя будет все самое лучшее, клянусь! Я не буду орать на своей сосне, спасателям тебе платить не придется. Я все-таки не такой домашний кот, мне приходилось слезать с деревьев и повыше. Не реви, Сашка, не реви. Давай не будем, а?

      – Хорошо, не будем. Просто мне страшно.

      – Ну, это в твоем состоянии естественно. Забудь про этого писателя, я ни слова больше не скажу. И даже о нем не вспомню. И на пушечный выстрел к его дому не подойду. Иди, ложись.

      – А ты?

      – Я Сережку домой загоню, посмотрю еще немного телевизор и лягу.

      Она опять заплакала.

      – Теперь чего?

      – Жалко тебя…

      – Все, иди спать. Потом ты начнешь реветь по жертвам войны в Югославии, еще через десять минут убиваться обо всех бездомных детях. Это, конечно, правильно и понятно, но твоя задача сейчас успокоиться и подумать о своем собственном ребенке. А уж мы, несчастные орущие коты, будем решать мировые проблемы. – Он вздохнул и пошел в сиреневые сумерки, искать Сережку.

3

      Он вернулся на следующий же день, капитан Михин Игорь Павлович. Вошел в калитку с тем самым выражением лица. С которым одни люди доставляют другим большие неприятности. Окинул взглядом лужайку около дома и сам дом, на стенах которого облупилась зеленая краска, из-за чего он был похож на больного стригущим лишаем. Потом увидел хозяина. Выражение лица капитана Михина стало еще жестче. Будто бы тот поймал воришку с поличным. «Воришка», то есть А. А. Леонидов, невольно насторожился.

      – Здравствуйте,