Вы хотели войны? Вы ее получите!. Сергей Дышев

Допроси его! Спроси, кто послал? – приказал Родин, а сам, платком вытирая бровь, торопливо пошел к бойцам.

      В машине только чудом не рванули бензобаки. Почти все были контужены. Кто-то отделался ушибами и ссадинами. Самое тяжелое ранение получил Лагода: в кузове он сидел с краю, держался рукой за борт и взрывом у него оторвало левую кисть. Приходько сделал Борису уже все необходимое: перетянул жгутом руку, воткнул в плечо шприц с промедолом. Лагода лег на лавку в кузове, и так как от задних колес остались одни дымящиеся обода, его голова находилась на небольшом возвышении: единственный комфорт, который можно было позволить в изуродованной машине.

      Родин включил радиостанцию, стал вызывать Полковника. Короткая автоматная очередь заставила его чертыхнуться.

      – Кто там еще не настрелялся!

      Бессчетнов, закинув автомат за спину, шел к нему докладывать результат блиц-допроса. Родин как-то и позабыл о пленнике.

      – Не раскололся, – буднично сообщил Бессчетнов. – Сказал, если он назовет хозяина, его повесят на кишках, а всех родных зарежут.

      Лицо у Родина окаменело, как это бывало, когда он принимал самые жесткие решения.

      – Ну, что ж, решили войну нам объявить?

      – На войне – как на войне, – отозвался Бессчетнов, пряча коробочку с кнопками в один из карманов.

      – Выкинь ее на хрен!

      – И то верно.

      Бессчетнов закинул пульт в овраг, и он упал рядом с расстрелянным подрывником.

      Родин, наконец, связался с Полковником, сразу начал с главного:

      – У нас «300-й»!

      – «200-й»? – прогудел в ответ Полковник.

      – И «300-й» – тоже! Мы подорвались на фугасе!

      – Когда еще, черт бы вас побрал? – заорал Полковник, сразу почуяв вину Родина, но, не зная, как ее прицепить, да чтоб уже не отбрыкался.

      – Минут десять назад! Нужны вертушки! Машина в хламе!

      – Опять ты в открытую сведения! – рявкнул Полковник и умолк.

      Прошло минут пять, Родин уже хотел вновь выйти в эфир, но тут радиостанция ожила, Полковник спросил самое важное:

      – Вы где сейчас находитесь?

      – На дороге в районе кишлака Новруз!

      Еще примерно через минуту Полковник сообщил:

      – Меняем курс, летим к вам. Будьте готовы к быстрой посадке!

      Вертушки опустились прямо на дорогу. Сурцов за стеклом кабины сочувственно кивнул: словами тут не поможешь, только делом. Он бы и сам был бы рад добросить ребят до самого аэродрома. Но руководство, исходя из высших, только ему ведомых соображений, решило по-своему.

      Загрузились быстро: сначала – тело Шевченко, потом – Лагоду, оружие, трофеи... Родин покинул землю последним. А на борту, какая встреча, нос к носу столкнулся с Полковником, мрачным, как зимняя лужа.

      Родин не скрыл злости:

      – Вот, получайте! Сэкономили на керосине!

      – Я тут не при чем! – тоже озлобленно отреагировал Полковник.

      – Ты, вообще, не при чем! Только чудом не разнесло всех на куски. Хорошо, дух промахнулся...

      Полковник