К «последнему морю». Василий Ян

послышался голос:

      – Да… Это я! Пропустите!

      Орду резко повернулся и уставился в изумлении на дверной ковровый полог. Вошел, низко склонившись, нукер. Он держал в руке меховой колпак, на шее висел пояс – знак того, что нукер сейчас молился.

      – Сотник Арапша привел неведомых людей. Говорит, что они нужны тебе, великий хан Орду.

      – Пусть войдут!

      Бату-хан заскрипел зубами и пошевелился, прошептав:

      – Холодно…

      Юлдуз-Хатун прикрыла больного двумя шубами.

      Неведомые люди вошли и опустились на колени близ входа. Мрачный, очень истощенный человек, с растрепанной рыжей бородой, с длинным крючковатым носом, смотрел сверкающими темными глазами из-под нахмуренных бровей. Костлявой рукой он прижимал к груди кожаную старую сумку. Рядом стояла на коленях молодая женщина в длинной светло-серой одежде странного покроя. На бледном, прозрачном, как воск, лице горели тревожным блеском зеленоватые глаза. Третий был мальчик-арапчонок в полосатой рубашке. С веселым любопытством он вертел курчавой головой, стараясь все рассмотреть.

      Приведший их сотник Арапша ждал, преклонив левое колено.

      – Объясни, что это за люди? – приказал хан Орду.

      – Внимание и повиновение! – сказал, приглушая голос, Арапша. – Сюда приплыл двухмачтовый парусник, полный ценных купеческих товаров. На нем я позволил воинам сторожевого поста немного подкормиться, – они давно уже голодали, и я оставил на корабле охрану, а этих людей приволок сюда. Эти двое – знахари. Краснобородый – арабский кятиб (писарь), ученый лекарь, резчик печатей-талисманов и звездочет. Он слуга молодого арабского шейха, который приехал, по его словам, как посол от святого и великого халифа багдадского…

      – А эта желтая, как собачья кость, женщина?

      – Она клянется, что родом из великого Рума[29], что она царского рода, излечивает самые трудные болезни, а терджуман еще слышал от владельца корабля, что эта румийка делает стариков молодыми.

      – А арапчонок тоже знахарь?

      – Я притащил его на всякий случай, по просьбе нашего великого шамана Беки. Он сказал, что если другие лекарства не помогут, то надо вытопить жир из чернокожего мальчика и этим жиром растереть больного.

      Арапчонок, догадываясь, что речь идет о нем, стал жалобно всхлипывать. Рыжий лекарь вмешался:

      – Не говори при ребенке того, что должны знать только обросшие бородой.

      Хан Орду медленно и величественно повернулся к женщине. Он встретил ее смелый и уверенный взгляд.

      – Кто ты?

      – Я греческая царевна Дафни из Рума. Говори со мною почтительно: я из древнего рода царей Комнинов…

      – Садись ближе к огню, румийская царевна.

      Подобрав длинное платье, Дафни грациозными движениями приблизилась к огню и опустилась на колени. Ее маленькие ноги, обутые в красные башмачки, были скованы тонкой серебряной цепочкой.

      – Как же ты, румийская царевна, попала к нам сюда, в дикую степь? Где твои служанки, где евнухи и рабы и где военная охрана?

      – Я ехала на корабле

29

Рум – в то время на Востоке так назывались Византия и Малая Азия.