Приговоренные к жизни. Марк Рабинович

оговорка проскользнула почти незаметно для Павла Семеновича. Только подспудно мелькнула мысль: "Как знакомо… Где же так говорят⁹?" Мелькнула и пропала, потому что сказано это было с какой-то болью в голосе. Затем голос продолжил уже немного спокойнее и со знакомой иронией:

      – Разве что, пожалуй, можно попробовать понять. Но и это не обязательно.

      – Именно в этот момент Павел Семенович почувствовал, как, казалось бы, абстрактный спор задевает лично его.

      – Кого понять?” – воскликнул он уже не полностью контролируя себя – Того кто хотел застрелить тебя только за то что ты еврей? Не хочу я его понимать и не буду.

      А его странный собеседник продолжал как ни в чем не бывало:

      – А вот если бы вы встретили сегодня на улице одного из тех, кто стоял там, в Понарах, над обрывом? Что бы вы сделали?

      – Я? – пытался собраться с мыслями Павел Семенович, но его опять прервали:

      – Давайте упростим задачу. Пусть это будет не садист, получающий удовольствие от казни, вроде..”

      – Вроде кого?

      – Да нет, неважно. И пусть это будет не тот, кто подписывал…

      Сердце Павла Семеновича пропустило удар.

      – Что подписывал? – спросил он хриплым голосом.

      – Приказы, конечно. Что с вами?

      – Нет, ничего. Продолжайте – он очень надеялся, что голос не дрогнет. И он не дрогнул.

      – Пусть это будет один из тех восторженных придурков что по глупости попали в Особый Отряд¹⁰.... – продолжил ироничный голос в углу.

      – А вам ведь действительно не все равно – с удивлением произнес Павел Семенович – Мало кто слышал про Особый Отряд. Конечно, мне трудно представить себе такого придурка здесь, в этой стране, но разве что теоретически… – он сделал выразительную паузу.

      – Да, именно теоретически.

      Павел Семенович задумался. Почему-то именно сейчас, наедине с невидимым собеседником, ему захотелось ответить максимально честно.

      – Не знаю… – сказал он – Вы конечно ждете чего-нибудь вроде “своими руками задушил бы поганца!!” Раньше, много лет назад я бы так и поступил. А теперь все оно перегорело что-ли. – и повторил – Не знаю. Наверное просто вызвал бы полицию и сдал бы его как можно быстрее чтобы не испачкаться.

      – И вы бы даже не захотели спросить его? – прозвучал вопрос из угла. Но прозвучал как-то легковесно, даже робко. Казалось будто незнакомец сам боится ответа.

      – Спросить? О чем? – теперь Павел Семенович решительно не понимал сути разговора.

      И тут таинственный человек начал выходить из тени. Он с видимым трудом поднялся с больничной кровати в углу и подошел к окну. Теперь Павел Семенович мог его видеть. Ничего особенного не было в его новом соседе. Не было в нем и ничего таинственного. Павлу Семеновичу на миг померещилось, что не было этого странного диалога, не было непонятных вопросов, иронии в голосе, смутно знакомых оговорок и удивительного акцента. Как будто он только сейчас вошел в комнату и надо бы познакомиться. Он даже хотел поздороваться и представиться,

9

"Неможно" вместо "невозможно" – типичная оговорка литовцев, говорящих по русски.

10

Специальный отряд СД, состоявший из литовских добровольцев.