Лагерь живых. Николай Берг

вставай. Тут рукомойник один, так что уже толпа собралась.

      – А Николаич где?

      – Пошел уточнять, что там нам светит. А Володька – к БТР похилял.

      – А насчет завтрака что?

      – Ты глаза разлепи сначала…

      Совет хороший. Вижу идиллическую картину – наши уже проснулись все, я последний валяюсь, как ненужная вещь. Кряхтя и потягиваясь, встаю. Это эпохальное событие остается незамеченным публикой. Озадаченный Дима с Ильясом рассматривают вчерашнюю малопулечную снайперку. Братец копается в какой-то рыхлой, исписанной и исчерканной тетради, совершенно антисанитарного вида. Саша роется в вещмешке, а Серега то ли сочиняет стихи, то ли просто дремлет с открытыми глазами, прислонившись к стене и скрестив на груди руки, как и положено романтическому, влюбленному герою. Непонятно, куда делся Семен Семеныч – ночевал он с нами. Ну да, скорее всего, в больницу уже побег, к сыну.

      Чтоб добраться до рукомойника, приходится вылезать на улицу и стучаться к соседям. Открывают не сразу, и общее впечатление, после того как под строгие окрики: «Дверь закрывай, не май месяц!» – проскакиваю внутрь, довольно диковатое. Народ тут сидит буквально как шпроты в банке. Под строгими взглядами торопливо плещусь в холодной воде, чистку зубов скорее обозначаю, и поскорее возвращаюсь в наши хоромы. Да у нас тут хоть балы закатывай – так просторно в сравнении с соседями.

      – Кстати, братец! Ты вчера грозился пересказать мне все, что я пропустил на семинаре.

      – Легко. Садись – слушай! Что-то ты изумился?

      – Да был уверен, что ты начнешь отбрехиваться, типа да ты и сам врач и так все знаешь…

      – Э, какой с тебя врач! Короче, слушай мудрую мудрость наимудрейших и умудренных мудростью мудрых.

      Братец вертит в руках замусоленную тетрадищу, по-моему, даже переворачивая вверх ногами, хотя кто ее поймет – где там у нее верх, а где низ.

      – Ага, вот, значится, – задачи медицины катастроф.

      Брат зачитывает пункты, о которых можно догадаться, не отягощаясь высшим образованием. Вслушиваюсь, только когда он начинает бормотать пятый.

      – Организация и проведение судмедэкспертизы и освидетельствования пораженных. Как ты понимаешь, пятый пункт особенно согрел мне душу. Но тут есть нюанс. Этот «проф» добавил, что при крупном песце, который затрагивает целиком населенный пункт, реальную помощь можно оказать только со стороны. Самостоятельно справиться пострадавшие не могут.

      – Это почему же? – осведомляется заинтересовавшийся Саша.

      – Ну, во-первых, статистически оказывается, что адекватно оценивают ситуацию и толково действуют только полпроцента руководителей всех звеньев. Что характерно – это вневременной и интернациональный показатель, так что можно считать его оценкой человеческой сути в катастрофе. Остальные банально гибнут, получают травмы, теряют голову, впадают в психоз и отдают совершенно бессмысленные распоряжения, только усугубляющие ситуацию.

      И не факт, что в полпроценте сохранивших способность к разумным действиям окажется, например,