Розанна. Швед, который исчез. Человек на балконе. Рейс на эшафот. Пер Валё

бы не сказал. Если захочется, можно спать на диванчике в салоне. А я не неженка.

      – Так, значит, с Розанной Макгроу вы разговаривали. Помните, что шли пешком вместе с ней в Юнгсбру. А что было позже, может, тоже помните?

      – По-моему, я говорил с ней еще раз. Так, на ходу.

      – Когда?

      – Этого я уже не помню.

      – Вы видели ее на последнем отрезке пути?

      – Насколько я помню, нет.

      – Знаете, где находилась ее каюта?

      Ответа не последовало.

      – Вы слышали вопрос? Где находилась ее каюта?

      – Я пытаюсь припомнить. Нет, по-моему, я никогда этого не знал.

      – Значит, у нее в каюте вы не были?

      – Нет, я там действительно не был. Там очень маленькие каюты, и к тому же в них по два пассажира.

      – Всегда?

      – Нет, там есть и одноместные каюты, но их мало. Они слишком дорогие.

      – Не знаете, Розанна Макгроу путешествовала одна?

      – Об этом я никогда не думал. Насколько я помню, она ничего об этом не говорила.

      – И вы никогда не провожали ее до каюты?

      – Нет.

      – О чем вы разговаривали в Юнгсбру?

      – Мне кажется, я спросил, не хочет ли она посмотреть на монастырскую церковь во Врете, это недалеко. Но она не захотела. Я вообще не уверен, поняла ли она, что я сказал.

      – О чем вы еще говорили?

      – Честно говоря, уже не помню. Так, ни о чем особенном. Мы как раз проходили часть пути по берегу канала. Там многие пассажиры шли пешком.

      – Вы видели ее с другими людьми?

      Мужчина сидел молча и тупо смотрел в окно.

      – Это очень важный вопрос.

      – Да, понимаю. Я пытаюсь вспомнить. Да, она с кем-то разговаривала, когда я стоял рядом с ней, с каким-то американцем или англичанином. Но я его не запомнил.

      Мартин Бек встал и подошел к графину с водой:

      – Хотите пить?

      – Нет, спасибо, я не испытываю жажды.

      Мартин Бек выпил воды и вернулся к столу. Нажал кнопку под столом. Перемотал пленку и выключил магнитофон.

      Через минуту вошел Меландер и направился к своему столу.

      – Пожалуйста, приложи это к документам.

      Меландер взял катушку с пленкой и вышел.

      Мужчина, которого звали Фольке Бенгтсон, напряженно и прямо сидел на стуле и смотрел на Мартина Бека ничего не выражающими голубыми глазами.

      – Как я уже сказал, из всех, кого мы знаем, вы единственный, кто ее помнит или признается, что с ней разговаривал.

      – Да.

      – Может быть, это вы ее убили?

      – Нет, не я. А вы думаете, что это я?

      – Кто-то ведь должен был это сделать.

      – Но ведь я даже не знал, что она мертва. И не знал, как ее зовут. Не думаете же вы, что я…

      – Если бы я ждал, что вы признаетесь, то не задавал бы вам этот вопрос таким тоном, – сказал Мартин Бек.

      – Да-да, в таком случае я понимаю… или думаю, что понимаю. Вы шутили?

      – Нет.

      Мужчина молчал.

      – А если бы я вам сказал, что нам точно известно, что вы были у той женщины в ее каюте, как бы вы к этому отнеслись?

      Прошло