Розанна. Швед, который исчез. Человек на балконе. Рейс на эшафот. Пер Валё

«усиленный допрос» по-турецки.

      Этажом выше Кольберг воспринял это сообщение с олимпийским спокойствием.

      – Турки? Конечно, обратил внимание. Они есть на многих фотографиях.

      Он покопался в своих бумагах.

      – Фото номер 23, 38, 102, 109…

      – Достаточно.

      Мартин Бек порылся в фотоснимках и нашел тот, на котором двое мужчин были изображены четко, крупным планом. С минуту он смотрел на седоватые усы дядюшки, потом перевел взгляд на Гюнеша Фратта, маленького, но элегантного, с узкими черными усиками и правильными чертами лица. Выглядел он не худшим образом.

      К сожалению, у Розанны Макгроу, очевидно, было другое мнение.

      Шел уже пятнадцатый день работы по новому плану, и они уверенно установили личности сорока одного пассажира, изображенного на одной и более фотографиях. Кроме того, коллекция увеличилась еще на два снимка женщины из Линкольна, сделанных вблизи Сёдертелье. На одном, который был не в фокусе, Розанна Макгроу повернулась спиной к фотографу, на другом она была снята в профиль у борта, на заднем плане виднелся железнодорожный мост. На три часа ближе к смерти. Розанна Макгроу сняла темные очки и щурилась на солнышко. Ветер трепал ее темные волосы, рот она приоткрыла, словно как раз собиралась что-то сказать или зевнула. Мартин Бек долго изучал ее сквозь лупу. Наконец он сказал:

      – Кто делал этот снимок?

      – Одна датчанка, – ответил Меландер, – Вибеке Амдал из Копенгагена. Она путешествовала одна и жила в одноместной каюте.

      – Собери о ней побольше информации.

      Через полчаса произошел взрыв бомбы.

      – Телеграмма-молния из США, – монотонным голосом сказала телеграфистка. – Прочесть ее вам? – Она прочла текст по-английски. – Нужно перевести?

      – Будьте так любезны.

      – «Вчера вечером напал на золотое дно. Десять кассет с восьмимиллиметровой цветной кинопленкой и сто пятьдесят фотографий. Много изображений Розанны Макгроу. Похоже на то, что она там с каким-то неизвестным мужчиной. „Пан-Американ“ гарантирует доставку в Стокгольм в четверг. Подпись: Кафка».

      Мартин Бек опустился на стул. Он вытирал лоб и смотрел на настольный календарь.

      Среда, 25 ноября 1964 года.

      За окнами лил дождь, ледяной и колючий. Скоро выпадет снег.

19

      Кинопленки просматривали в лаборатории, напротив товарной станции. В просмотровом зале было мало места, и даже в такой момент Мартину Беку стоило больших усилий преодолеть свое отвращение к тесноте.

      Здесь присутствовали шеф, окружной начальник из Линчёпинга, советник полиции, Ларссон и Ольберг, которые приехали из Муталы на машине. Кроме них, были Кольберг, Стенстрём и Меландер.

      Даже Хаммар, который за свою жизнь видел преступников больше, чем все остальные, вместе взятые, был в напряжении, он молчал и терпеливо ждал.

      Свет погас.

      Проекционный аппарат застрекотал.

      – Ох-хо-хо.

      Кольбергу,