Розанна. Швед, который исчез. Человек на балконе. Рейс на эшафот. Пер Валё

тем более что вы наверняка нужны где-нибудь в другом месте.

      – Я того же мнения, – присоединился к нему советник полиции.

      – Я тоже, – сказал Мартин Бек.

      Они обменялись рукопожатием.

      В кабинете Ольберга по-прежнему было тихо. Мартин Бек не стал нарушать эту тишину.

      Через несколько минут вошел Меландер. Он повесил шляпу на вешалку и с важным видом кивнул присутствующим. Потом подошел к столу, придвинул пишущую машинку Ольберга, зарядил в нее лист бумаги и отпечатал несколько строчек. Подписался и вложил лист в один из скоросшивателей на полке.

      – Есть что-нибудь? – спросил Ольберг.

      – Нет, – ответил Меландер.

      С момента своего появления он сохранял абсолютную невозмутимость.

      – Завтра едем домой, – сказал Мартин Бек.

      – Прекрасно, – прокомментировал Кольберг и зевнул.

      Мартин Бек шагнул к двери, остановился и посмотрел на сидящего за письменным столом Ольберга.

      – Пойдешь с нами в гостиницу? – спросил он.

      Ольберг вскинул голову и уставился в потолок. Потом встал и начал медленно надевать пиджак.

      С Меландером они попрощались в холле.

      – Я уже поужинал. Спокойной ночи.

      Меландер был человеком воздержанным. Кроме того, он экономил на еде и питался преимущественно сосисками и лимонадом.

      Трое оставшихся расположились в ресторане.

      – Мне один джин с тоником, – заказал Кольберг. – Английским!

      Двое других заказали бифштекс, пиво и ржаной хлеб. Кольберг дождался своего джина с тоником и выпил его в три глотка. Мартин Бек вынул из кармана новое описание убитой и прочел его.

      – Ну, так я пойду лягу, – сказал Кольберг.

      – Ты не мог бы кое-что сделать для меня?

      – С удовольствием, – ответил Кольберг.

      – Я хочу попросить, чтобы ты сделал еще одно описание, лично для меня. Неофициальное. Описание не трупа, а человека. Подробное. Как если бы оно было прижизненным. Можешь не торопиться. Мне это не к спеху.

      Кольберг помолчал минуту.

      – Я понял, что тебе нужно, – наконец сказал он. – Кстати, Ольберг сегодня соврал прессе. У нее есть родимое пятно, на внутренней стороне левого бедра. Коричневое. Немного похоже на поросенка.

      – Мы его не заметили, – сказал Ольберг.

      – А я заметил, – кивнул Кольберг.

      Перед тем как уйти, он сказал:

      – Не огорчайся. Человек не может замечать все. Впрочем, я больше уже этим не занимаюсь. Забудь, что ты меня видел. Я был всего лишь призраком. Спокойной ночи.

      – Спокойной ночи, – сказал Ольберг.

      Они ели и пили молча. Только позднее Ольберг поставил бокал и сказал:

      – Ты положишь это дело под сукно? Так все и оставишь?

      – Нет, – ответил Мартин Бек.

      – Я тоже, – сказал Ольберг. – Ни за что.

      Через полчаса они разошлись.

      Придя к себе в номер, Мартин Бек обнаружил под дверью сложенный лист бумаги, развернул его и узнал аккуратный, разборчивый почерк Кольберга. Своего друга он знал хорошо, поэтому совершенно не удивился.

      Он