Море-океан. Алессандро Барикко

то есть научными исследованиями…

      – Научными.

      – Да.

      Молчание. Дама плотнее запахнулась в сиреневую накидку.

      – Раковины, лишайник и все такое?

      – Нет, волны.

      Вот так-то: волны.

      – Видите… вон там, где кончается вода… где она набегает на берег и останавливается, – видите, видите эту точку: вода задерживается на какой-то миг, смотрите, вот сейчас, вот-вот… коротенький миг – и отступает, если бы остановить этот миг… когда останавливается и вода, как раз в этой точке, на самом изгибе… Вот что я изучаю. То, где останавливается вода.

      – А что, собственно, тут изучать?

      – Ну, в общем, это такая переломная точка… Обычно ее не замечают, но если призадуматься, там происходит нечто невероятное, нечто… невероятное.

      – В самом деле?

      Бартльбум подступил к даме. Можно было подумать, что профессор собирается выдать ей большой секрет, когда он выдал:

      – Там кончается море.

      Бескрайнее море, море-океан, неоглядная гладь, жестокая и всемогущая, – в каком-то месте, в какой-то миг оно обрывается, необъятное море иссякает в крошечной точке: раз-два – и готово. Вот что хотел сказать Бартльбум.

      Дама скользнула взглядом по волнам, невозмутимо сновавшим взад-вперед, шевеля песок. Когда она перевела взгляд на Бартльбума, ее глаза искрились улыбкой.

      – Меня зовут Анн Девериа.

      – Весьма польщен.

      – Я тоже остановилась в таверне «Альмайер».

      – Отличная новость.

      Дул нестихающий северный ветер. Пара женских сапожков прошлась по бывшей лаборатории Бартльбума и остановилась неподалеку от нее. Дама обернулась.

      – Не хотите ли испить со мной чаю?

      Кое-какие вещи Бартльбум видел разве что в театре. А в театре неизменно отвечали:

      – С превеликим удовольствием.

      – Энциклопедия пределов?

      – Да… Полное название звучит так: Энциклопедия пределов, встречающихся в природе, с кратким изложением границ человеческих возможностей.

      – И вы ее пишете…

      – Да.

      – Один.

      – Да.

      – С молоком?

      Бартльбум всегда пил чай с лимоном.

      – Да, спасибо… с молоком.

      Дымка.

      Сахар.

      Ложечка.

      Кружит по чашке.

      Затихает.

      Растягивается на блюдце.

      Анн Девериа сидит напротив и слушает.

      – Природа обладает поразительным совершенством, являющимся суммой пределов. Природа совершенна, поскольку не бесконечна. Познав ее пределы, мы узнаем, как работает ее механизм. Главное – познать пределы. Возьмем, к примеру, реки. Река может быть длинной, очень длинной, но она не может быть бесконечной. Чтобы механизм работал, она должна кончиться. Так вот, я исследую ее длину до того, как она кончится. 864 километра. Этот раздел я уже написал: Реки. На него ушла уйма времени, сами понимаете.

      Анн Девериа понимала.

      – Или,