Первый снег. Мурадис Салимханов

Вот я хочу устроиться на работу, чтобы встать на ноги, пока, правда, не знаю, кем и куда, да и возьмут ли инвалида на работу.

      – Возьмут, сынок. Возьмут, я сама слышала, что там, где работают инвалиды, бизнесменам льготы дают, так что возьмут тебя, да и я поспрашиваю насчет вакансий.

      – Спасибо, мать, пойду я к себе, а вам спокойной ночи!

      – Спокойной ночи, сынок.

* * *

      Арс понемногу освоился у Рассвет-Али: он также, как и Рассвет, вставал рано утром, помогал ему собирать в саду опавшую листву, отремонтировал барахлившую систему отопления и даже несколько раз сходил за водой к колонке, когда вода в доме была отключена, правда, это было глубокой ночью, и его никто не видел. Рассвет, поначалу настороженно отнёсшийся к родственнику, немного оттаял и время от времени начинал беспокоить вопросами о дальнейших планах. Вот и сегодня за завтраком Рассвет как бы невзначай затронул эту тему.

      – Ну вот, – сказал он, – ты уже неделю у меня. Не думаешь заняться чем-нибудь? На работу устроиться, например.

      – А куда я могу устроиться? – озадаченно спросил Арс, помешивая чай. – Ни специальности, ни документов. Загребут сразу. Да и небезопасно это для меня. Если тебе в тягость мое присутствие, то я могу уйти. Я ведь тебе уже говорил об этом, дядя Рассвет, ноги мои уже почти зажили, еще денька три, и я исчезну.

      – И куда ты пойдешь? Опять к своим дружкам?

      – Нет, конечно, – ответил Арс, – как говорил учитель, у меня есть выбор, и я его сделал – я завязал с прошлой жизнью.

      – Что за учитель? – удивился дядя Рассвет. – Неужели нашелся кто-то, кто сумел направить тебя на истинный путь?

      Арс задумчиво посмотрел на Рассвет-Али и ответил: «Сидел со мной человек один, школьный учитель. Он мне сказал, что Аллах – самый великий демократ и дает нам право неограниченного выбора вариантов, и какой ты выбрал, те последствия тебя и ожидают. Сначала я ему не поверил, но я много думал над его словами, и могу сказать, что он был прав, когда говорил, что у человека всегда есть выбор, а мое освобождение для меня стало, как бы это сказать, чудом. До него я думал, что в жизни все предопределено, а оказывается, нет. Учитель сказал, что предопределение придумали те, кто не хочет ничего менять в жизни. Я, когда сидел в камере больничной, все время молил Всевышнего, чтобы помог мне, и я думаю, Он услышал мои молитвы и дал мне знак», – вполне серьезно продолжал Арс и, заметив удивленно поднятые брови Рассвета-Али, пояснил: «Ты знаешь, я был в такой тюрьме, откуда выход только один – на кладбище. И так получилось, что человек, который попал в эту тюрьму раньше меня, как-то сломал все это, я даже не понял, как, но я уверен, что это благодаря ему. Я знаю, что не будь учителя – меня бы здесь не было».

      – И где этот учитель сейчас? – спросил Рассвет.

      – Не знаю, – ответил Арс, – его отпустили на несколько часов раньше. Я хочу его найти, только не знаю, как.

      – Странные вещи ты рассказываешь, – удивился Рассвет-Али, – когда я служил в милиции, такого не было.

      – В ваше время много чего не было, – ответил Арс, – у вас был черно-белый мир, вернее,