Первый снег. Мурадис Салимханов

в себя, и, захлопнув дверь, пошел в сторону указанного дома. Войдя в парадную, он увидел распахнутую настежь дверь и, заметив сидящую за столом грузную женщину лет сорока, спросил у нее:

      – А где найти директора?

      – А вы кто? – спросила она.

      – Я по работе, – ответил он. – Мне сказали, что меня ждут.

      – Понятно, – ответила она. – Одну минутку, директор на территории, сейчас подойдет.

      Действительно, не успела она договорить – и в комнату вошел человек лет шестидесяти с взъерошенной седой шевелюрой, чем-то отдаленно похожий на отельера, и спросил:

      – Ты Махмуд?

      – Да, я, – ответил учитель.

      – Ну и ладно, – продолжил директор, вытирая со лба пот огромным платком, который достал из бокового кармана пиджака. – Мне сказали, что ты подойдешь, и что у тебя высшее образование и все такое, но работа гораздо проще, чем ты думаешь, мы занимаемся ритуальными услугами. Если ты заметил, сразу за зданием начинается кладбище, и мне нужен человек, который следил бы за порядком, вовремя оформлял бумаги, следил за могильщиками, чтобы они не напивались, и заполнял наряды по выполненным работам по содержанию кладбища. Работы немного, но она ответственная, зарплата двадцать тысяч рублей плюс премиальные. Если все устраивает, отдай паспорт секретарю и пиши заявление.

      Закончив излагать условия, директор спросил: «Трудовая книжка есть?» – «Была раньше, но потерялась», – соврал учитель.

      – Ничего, – ответил тот, – выпишем новую, и скажи, когда сможешь приступить.

      – Могу завтра с утра.

      – Все, договорились, Махмуд. И имя у тебя хорошее, тезка великого аварского поэта. Читал его?

      – Ну да, конечно, – ответил учитель и процитировал Махмуда из Кахабросо:

      Кто же знает, что нас ожидает,

      Жизни свет иль, может, пустота?

      Вот и я рассыпал злато мыслей,

      Разломав сундук из серебра.

      И теперь, когда совсем уж поздно,

      Нет пути назад и все прошло,

      Я все понял! Счастье оно было!

      Просто я ему значенья не придал…

(перевод автора)

      – Надо же, – удивился директор, воодушевленный стихами, – предсмертные слова поэта, и, если я еще сомневался в тебе, то считай, что уже железно принят на работу, и притом с сегодняшнего дня. Если аванс нужен, скажешь бухгалтеру.

      Сев за предложенный стол, учитель достал паспорт и аккуратно написал заявление о приеме на работу, попросив бухгалтера выдать аванс. Получив десять тысяч рублей, он расписался в ведомости и вышел на улицу. Таксист терпеливо ждал его, и, когда он сел в машину, спросил: «Куда отвезти?» – «Обратно в гостиницу», – ответил учитель. Ему хотелось поблагодарить отельера и собственно расспросить его, почему он, совершенно посторонний человек, следуя просьбе покойного майора, принимает столь деятельное участие в его судьбе. Когда они приехали, отельер стоял возле стойки администратора и смотрел какой-то футбольный матч. Увидев учителя, он оторвался от просмотра