Шерлок Холмс. Все повести и рассказы о сыщике № 1. Артур Конан Дойл

таинственное, бывшее причиной ее смерти.

      – Что же означают эти ночные свистки и странные слова умирающей?

      – Представить себе не могу.

      – Если сопоставить все: свист по ночам, присутствие табора цыган, пользовавшихся особым расположением старого доктора, тот факт, что доктор был заинтересован в том, чтоб его падчерица не выходила замуж, ее последние слова о «шайке» и, наконец, рассказ мисс Элен Стоунер о слышанном ею металлическом звуке (быть может, то был шум от болта, которым запирались ставни), – то есть большое основание предполагать, что тут именно надо искать разгадку тайны.

      – Но что же сделали цыгане?

      – Не могу себе представить.

      – Многое можно возразить против этой теории.

      – Я знаю. Поэтому-то мы и едем сегодня в Сток Моран. Я хочу узнать, насколько верны эти предположения. Что это, черт возьми?

      Дверь нашей комнаты внезапно распахнулась, и на пороге показался человек огромного роста. Костюм его представлял собой какую-то странную смесь: черный цилиндр, длинный сюртук, высокие гамаши и хлыст в руках. Он был так высок ростом, что задел шляпой притолку, и так широк в плечах, что занял всю дверь. Его толстое лицо было все изборождено морщинам, загорело от горячего солнца Индии. Он смотрел то на одного, то на другого из нас своими впалыми, налитыми желчью глазами. Эти глаза и тонкий нос придавали ему вид старой хищной птицы.

      – Который из вас Холмс? – спросил неожиданный посетитель.

      – Я, сэр. Вы имеете преимущество предо мной, так как я не знаю вашей фамилии, – спокойно ответил мой приятель.

      – Я – доктор Гримсби Ройлотт из Сток Морана.

      – Ага! Садитесь, пожалуйста, доктор, – любезно сказал Холмс.

      – И не подумаю. Здесь была моя падчерица. Я проследил ее. Что говорила она вам?

      – Погода немного холодна для теперешнего времени года, – заметил Холмс.

      – Что говорила она вам?! – бешено крикнул старик.

      – Но я слышал, что крокусы уже начинают расцветать, – невозмутимо продолжал Холмс.

      – А! Вы хотите отделаться от меня, да? – сказал посетитель, делая шаг вперед и размахивая хлыстом. – Я знаю вас, негодяй! Слышал много! Вы – Холмс-проныра.

      Мой приятель улыбнулся.

      – Холмс-смутьян.

      Улыбка так и расплылась по лицу Холмса.

      – Холмс-сыщик.

      Холмс громко расхохотался.

      – Ваш разговор замечательно интересен. – проговорил он. – Пожалуйста, заприте дверь, когда будете уходить, а то очень сквозит.

      – Уйду, когда скажу то, для чего пришел. Не смейте вмешиваться в мои дела. Я знаю, что мисс Стоунер была здесь… Я следил за ней! Со мной шутки плохи! Так и знайте.

      Он сделал шаг вперед, схватил кочергу и согнул ее своими громадными загорелыми руками.

      – Смотрите, не попадайтесь мне, – проговорил он, бросив согнутую кочергу, и вышел из комнаты.

      – Очень любезный и милый господин, – со смехом сказал Холмс. – Я не сравнюсь с ним в объеме, но если бы он остался, я бы показал, что немногим уступаю ему в силе.

      Он