Сад надежды. Хизер Берч

что-то одно, то это лучший выбор.

      А в тихой стерильной комнате Солнышко наклонилась и поцеловала его в щеку.

      – Может, все-таки позвонить вашей дочери? Или внучке?

      Взгляд Джорджа переместился к окну в поисках утешения у яркого флоридского солнца, но соседнее здание никогда не впускало его в палату.

      – Чарити не отказалась бы приехать. Нет, не надо. Только…

      Солнышко наклонилась, готовая выполнить любую просьбу.

      – Да?

      Она не скрывала надежду в голосе. Другие медсестры тоже уговаривали его позвонить членам семьи. Однако Джордж хотел остаться в воспоминаниях внучки здоровым.

      – Я… – Он не смог договорить. Закашлялся так, будто в груди перекатывался гравий. – Я предпочел бы не оставаться один… когда…

      Она протянула руку и сжала его исхудавшие пальцы крепче, чем обычно, – слабая попытка удержать смертную душу.

      – Вы не будете один. – Ее губы с розовой помадой сжались в одну линию. – Обещаю. Моя смена закончилась час назад. И я остаюсь с вами.

      Джордж закрыл глаза. Солнце каким-то образом сумело проскользнуть между высокими зданиями, прорваться в комнату, найти и согреть его лицо, уже леденеющее от идущего изнутри холода. В дальнем уголке сознания он расслышал тихий шелестящий звук.

      Идем со мной, под сень ветвей…

      Он знал – если открыть глаза, все исчезнет. И с крепко смеженными веками искал в темноте источник звука.

      От бед лихих укройся в тень…

      Звук стал громче. Джордж различил мелодию, и она принесла ему облегчение.

      И слезы горькие свои

      С плакучей ивой раздели.

      Плакучая ива!.. Она стояла где-то на самом краю сознания, вся озаренная светом. Каждый листок сиял, будто над кроной развесили полотно, сотканное из украденных солнечных лучей.

      Под ниспадающей листвой

      Ты снова обретешь покой.

      И дождь слезами упадет,

      И боль твоя навек уйдет.

      Плакучая ива манила его к себе. Мелодия звала за собой, звонкая, как смех, и чистая, как вода из самого глубокого колодца.

      В одиннадцать часов девять минут дня Джордж Бакстер откликнулся на зов.

      Месяц спустя

      Чарити нравилось в Бакстер-хаусе все – европейский дизайн особняка в десять спален, библиотека, застекленная веранда с высокими круглыми колоннами и выходящий прямо к заливу роскошный тропический сад.

      Все, кроме страшного растения в правом углу сада. В тридцать один год пора бы уже перестать бояться. Она ожидала, что зловещая тайна, окружавшая дерево, больше не будет ее волновать. Тем не менее… И не важно, что она взрослая. В мире есть вещи, не поддающиеся объяснению. И порой незнание пугает не меньше, чем факты.

      – Мисс Бакстер!

      Чарити вздрогнула и попыталась сосредоточиться. У подножия лестницы, ведущей к парадной двери, стояла Эмили Радд – юрист, которую Джордж назначил исполнителем завещания.