Погоня за химерами. Уолтер Кенни

ощупал прикушенную губу, проверив, не идёт ли снова кровь; подтянул джинсы, зашнуровал правый кроссовок, охнув от глухой боли в рёбрах. Наконец, собравшись с духом и демонстрируя открытую доброжелательную улыбку (которая постороннему наблюдателю, скорее всего, показалась бы оскалом), я постучал.

      Дверь распахнулась так стремительно, что я на секунду застыл, не успев отдёрнуть руку и продолжая держать её, сжатую в кулак, перед собой. На пороге стоял высокий парень в светло-голубой рубашке. Мельком взглянув на меня, он прокричал кому-то позади себя, повернувшись всем корпусом:

      – А чертовка Глория всё-таки оказалась права. Вебс, ты только что продул ей сотню самым бездарным образом!

      Отступив на шаг, я приготовился извиняться за неуместное вторжение, но он практически насильно втянул меня внутрь небольшого холла, пожимая и встряхивая мою руку с наигранным радушием.

      – Мы рады, друг, несказанно рады, что ты нашёл время посетить наше незатейливое сборище. Но вот просвети меня, ты нагрянул к нам прямиком из Майами-Бич?! Или я недостаточно осведомлен о погодных условиях за стенами нашей скромной обители? Наступило жаркое лето и горожане наводнили пригород Сиэтла в поисках прохлады?

      Последний вопрос он задал интимным тоном, почти шёпотом, доверительно наклонив ко мне голову и обдав ароматами вермута и апельсинового сока. Несмотря на саркастическую тираду, глаза незнакомца светились дружелюбием, и я отчего-то сразу почувствовал к нему расположение. Только сейчас, в тепле, я ощутил, насколько замёрз за время своих бесполезных скитаний – кожу рук и шеи начали покалывать миниатюрные иголочки.

      – Так-то ты вежлив, Томас, с нашими гостями, – раздался за моей спиной низкий хрипловатый голос. Обернувшись, я оказался лицом к лицу с пышной темнокожей красоткой неопределённого возраста. Выглядела она донельзя экстравагантно: обритый череп великолепной формы, белоснежный комбинезон из струящегося шёлка, навевающий мысли о курортах Сен-Тропе и элитных яхтенных клубах, а на груди – колье из сверкающих металлических пластин, придающее женщине сходство с языческой жрицей. Длинные мочки ушей оттягивали массивные серьги в виде миниатюрных секир.

      Заметив моё изумление, она широко улыбнулась и издала довольный смешок.

      – Я же говорила, что старушка Глория ещё может произвести впечатление! – проговорила она громко, повернувшись к лестнице и адресуя свои слова кому-то на втором этаже. – Не слушайте Томаса, он плохо переносит алкоголь, а коктейли Вебстера – это настоящая отрава. Жуткое пойло, после которого двое суток приходишь в себя и жалеешь, что родился на свет.

      В этот момент Томас, будто подтверждая её слова, пошатнулся, но быстро принял независимый вид, свойственный очень нетрезвым людям. Осознав, что продолжаю молча таращиться на неё, я спохватился и протянул раскрытую ладонь:

      – Я Грегори Диккинс. Сразу хочу извиниться за своё неуместное вторжение, но дело в том…

      – Да подождите вы, – Глория