За что?. Лидия Чарская

румянец… Я тихо вскрикнула и прижалась лицом к этой щеке. Больше я ничего не хотела знать, ничего!..

      ГЛАВА III

      Таинственная тетя. – Праздник у Весманд. – Муки совести. – Злополучный трепак и Нэлли Ронова

      Пятнадцатого июля, в день именин Вовы, был назначен большой праздник в белом доме, где жили семейства офицеров соседнего батальона с их командиром. Я не сомневалась, что буду приглашена и тщательно готовилась к этому дню. Я знала, что стрелки и их жены, а особенно сам генерал Весманд – командир соседней с нами вoeннoй части – и его жена очень любили маленькую, немного взбалмошную, но далеко не злую «принцессу». А об их сыне Вове и говорить нечего. Мы отлично понимали друг друга и дня не могли прожить, чтобы не играть и… не поссориться друг с другом.

      Наконец так страстно ожидаемый мною день наступил. Тотчас после завтрака тетя позвала меня одеваться. Белое в кружевных воланах и прошивках платье с голубым поясом, цвета весеннего неба, было прелестно. Русые кудри принцессы тщательно причесаны и на них наколот голубой бант в виде кокарды. Шелковые чулки нежного голубого цвета, такие же туфельки на ногах и… я бегу показываться «солнышку» в моем новом костюме. Он сидит в тужурке в кабинете и пишет что-то у стола. Я в ужасе.

      – Ах, ты еще не готовь, «солнышко»! Но как это можно? Ведь мы опоздаем! – говорю я тоном глубокого отчаяния.

      – Успокойся, деточка. Ты поспеешь с тетей вовремя. – отвечает он, лаская меня. – А я позднее приду.

      – Позднее!.. ну-у…

      И лицо мое вытягивается в скучающую гримасу. Я так люблю ходить в гости с моим дорогим, ненаглядным отцом. И вот…

      Но предстоящий праздник так увлекает меня, что я скоро забываю это первое маленькое разочарование.

      И быстро целую «солнышко» и вприпрыжку бегу к дверям.

      – Лидюша! – останавливает меня голос отца, когда я уже достигла порога. – Поди-ка сюда на минутку.

      Что-то необыденное слышится мне в нотах этого голоса, и в одну минуту я перед ним.

      – Видишь ли, девочка, – говорит папа, и глаза его смотрят не в мое лицо, а куда-то повыше, на мою голову, где в русых кудрях виднеется голубенький бантик-кокарда, – сегодня к генеральше Весманд со мною приедет одна твоя тетя: моя кузина Ронова… тетя Нэлли… Будь любезна с нею… Постарайся, чтобы она тебя полюбила…

      – Зачем? – срывается с моих губ.

      Папа теперь уже не смотрит на голубенькую кокарду, а прямо на меня, в мое лицо.

      – Тетя Нэлли, как ты сама убедишься, очень хорошая, добрая девушка… Ее нельзя не любить, – говорит он с каким-то особенным выражением.

      «Хорошая, добрая девушка». – эхом повторяло что-то в моем мозгу. И ради нее «солнышко» не идет вместе со мною и Лизой на праздник, а придет позднее… Да! Очень хорошо!

      И я уже ненавижу эту «хорошую, добрую девушку». Ненавижу всей душой.

      Я не знаю, что ответить папе, и в волнении тереблю конец моего голубого пояса, и рада, бесконечно рада, когда тетя Оля зовет меня, и я могу чмокнуть моего отца и убежать…

* * *

      – О-о, какая прелестная девчурка! Лидочка, да и выросли же вы как за это время. Aй да девочка!