Лирика. Булат Окуджава

уходя, в ночной тиши

      без долгих слов решайте:

      огонь сосны с огнем души

      в печи перемешайте.

      Пусть будет теплою стена

      и мягкою – скамейка…

      Дверям закрытым – грош цена,

      замку цена – копейка!

      Опустите, пожалуйста, синие шторы…

      Опустите, пожалуйста, синие шторы.

      Медсестра, всяких снадобий мне не готовь.

      Вот стоят у постели моей кредиторы

      молчаливые: Вера, Надежда, Любовь.

      Раскошелиться б сыну недолгого века,

      да пусты кошельки упадают с руки…

      – Не грусти, не печалуйся, о моя Вера, —

      остаются еще у тебя должники!

      И еще я скажу и бессильно и нежно,

      две руки виновато губами ловя:

      – Не грусти, не печалуйся, матерь Надежда, —

      есть еще на земле у тебя сыновья!

      Протяну я Любови ладони пустые,

      покаянный услышу я голос ее:

      – Не грусти, не печалуйся, память не стынет,

      я себя раздарила во имя твое.

      Но какие бы руки тебя ни ласкали,

      как бы пламень тебя ни сжигал неземной,

      в троекратном размере болтливость людская

      за тебя расплатилась… Ты чист предо мной!

      Чистый-чистый лежу я в наплывах рассветных,

      белым флагом струится на пол простыня…

      Три сестры, три жены, три судьи милосердных

      открывают бессрочный кредит для меня.

      Глаза, словно неба осеннего свод…

      Глаза, словно неба осеннего свод,

      и нет в этом небе огня,

      и давит меня это небо и гнет —

      вот так она любит меня.

      Прощай. Расстаемся. Пощады не жди!

      Всё явственней день ото дня,

      что пусто в груди, что темно впереди —

      вот так она любит меня.

      Ах, мне бы уйти на дорогу свою,

      достоинство молча храня!

      Но старый солдат, я стою, как в строю.

      Вот так она любит меня.

      Всю ночь кричали петухи…

      Всю ночь кричали петухи

      и шеями мотали,

      как будто новые стихи,

      закрыв глаза, читали.

      Но было что-то в крике том

      от едкой той кручины,

      когда, согнувшись, входят в дом

      постылые мужчины.

      И был тот крик далек-далек

      и падал так же мимо,

      как гладят, глядя в потолок,

      чужих и нелюбимых.

      Когда ласкать уже невмочь

      и отказаться трудно…

      И потому всю ночь, всю ночь

      не наступало

      утро.

      Разлюбила меня женщина и ушла не спеша…

      Разлюбила меня женщина и ушла не спеша.

      Кто знает, когда доведется опять с нею встретиться.

      А я-то предполагал, что земля – это шар…

      Не с кем мне было тогда посоветоваться.

      Не пробуй этот мед: в нём ложка дегтя…

      Не пробуй этот мед: в нём ложка дегтя.

      Чего не заработал – не проси.

      Не плюй в колодец. Не кичись. До локтя

      всего вершок – попробуй укуси.

      Час