Девять унций смерти. Сергей Раткевич

Ты уже знаешь, что такое ветер. Иногда он бывает очень сильным, толкает в спину или, наоборот, в лицо, мешает идти. Вот и представь, что мы берем наш маленький мост и кладем его на воду. Нет, он не утонет, он деревянный. Ну что ты, дерево наверху гораздо дешевле… Так вот, мы кладем наш мост на эту широкую реку и ставим на него парус. Парус что такое? Ну, представь, что ты сняла свою куртку, растянула ее на распорках и подставила ветру, что будет, представляешь? Вот-вот. Только парус гораздо больше. Его укрепляют на таком плавучем мосту при помощи мачты, это такая, ну… колонна, только деревянная тоже. Так вот, когда ветер как следует подует, он начнет толкать парус, а тот прикреплен к мосту, поэтому наш мост поплывет через эту огромную реку и рано или поздно приплывет на другой ее берег. Что? Да, конечно, это и есть корабль, если все упростить. А если не упрощать, тогда лучше дождись, пока своими глазами увидишь, я все-таки лучник, а не мореход.

      «И почему у меня не выходит воспринимать ее так же, как всех остальных гномов? И кого я воспринимаю правильно – их или ее?»

      – Спасибо тебе, Тэд Фицджеральд, – тихо сказала владыка. – Корабли – это, наверно, очень красиво.

      – Это действительно красиво, – согласно наклонил голову будущий комендант Петрийского острова. – Куда красивей, чем я рассказал.

* * *

      – Он там, я знаю, что там! – девочка умоляюще смотрела на лекаря. – Ты приведи его, ну пожалуйста, он меня всю ночь спасал, вместе с Джерри-скрипачом. Джерри домой пошел. А этот – чужой, ему идти некуда. Ты приведи его, я ему спасибо скажу. Приведешь?

      – Приведу, – пообещал Шарц. – А ты пока выпей…

      Он протянул чашу с питьем.

      – Ты прямо сейчас иди… а то уйдет… он кушать хочет, я знаю… и спать ему негде. Он, как ты, только с бородой.

      «Гном?! Быть того не может!»

      «Здесь может оказаться только один гном!»

      – Он спас меня, – повторила девочка.

      – Ну что ты, доченька, тебе это причудилось, – вмешалась мать девочки. – Никакого бородатого дяденьки не было, а спас тебя господин сэр Хьюго Одделл…

      – Нет, – покачала головой девочка. – Он не спас. Он вылечил.

      – Доченька, что ж ты такое говоришь? – жалобно выдохнула мать.

      – Она права, – решительно вступился за свою пациентку сэр Хьюго. – Я – только вылечил. Точней, дал необходимые лекарства, остальное, как известно, в руках божьих, а вот кто спас ее этой ночью… кто ее через ночь перевез… я ведь хуже, чем опоздал, хоть и спешил изо всех сил… – Шарц в упор посмотрел на родителей девочки, и они сжались от ужаса.

      – Теперь-то беда миновала, – милосердно добавил он.

      – Она так горела, бедная… – выдохнул отец девочки, могучий тяжелорукий кузнец.

      – А мне скрипка сгореть не давала, – ответила его дочь. – Скрипач играл, а бородатый дяденька вез меня на тележке. Всю ночь вез. Он хороший. И храбрый. А ты иди к нему, – вновь обратилась она к Шарцу. – Иди, пока он не ушел. А то уйдет – как я ему спасибо-то скажу?

      – Хорошо, – кивнул Шарц.

      «Я постараюсь найти твоего