Девять унций смерти. Сергей Раткевич

она глядела на владыку упрямым взглядом и ни в какую не соглашалась считать себя неправой.

      – Духи огня! – простонала владыка. – Ты бы хоть до острова подождала, что ли! Что, эта ночь – последняя в твоей жизни была?!

      – Знаешь что, Гуннхильд Эренхафт, ты бы сперва сама попробовала, хоть с кем-нибудь, хоть один раз, а уж потом запреты устанавливала! – ответствовала соратница.

      – Ты хоть подумала, что о нас люди подумают?! – беспомощно воскликнула владыка.

      – Представь себе – подумала, – откликнулась сторонница свободной любви и межрасовых связей. – А вот ты небось за прочими хлопотами подумать-то и не успела, поэтому теперь так и разоряешься!

      – Люди подумают, что у гномов нет ни законов, ни устоев, ни принципов, ни морали! – несчастным голосом проговорила владыка.

      «Боже, от какого старейшины я услышала эту чушь?!»

      – Это ты так говоришь. На самом деле они ничего такого не думают, – убежденно ответила гномка.

      – Да?! Откуда тебе это известно?! – рассердилась владыка.

      – Оттуда, что я не только обо всем об этом подумала, я еще и спросила.

      – Кого ты спросила? – напряглась владыка.

      «Так. Что еще придется утрясать, перед кем извиняться?»

      – Человека спросила, – беспечно ответствовала спорщица.

      – Какого еще человека? – владыке все меньше и меньше нравилось то, что она слышала, но разве ее кто когда спрашивал? Все-то ее перед фактами ставят, а потом как хочешь, так и разбирайся. Словно ей больше заняться нечем.

      – Так кого ты спросила? – повторила Гуннхильд.

      – Своего парня, – ответила гномка. – Спросила, что он обо всем об этом думает.

      – И что он сказал?

      – Сказал, что хочет еще. Вот тебе и ответ.

      – Ну знаешь, что!

      – Знаю, – кивнула нахалка. – А ты – нет. Хочешь узнать?

      – Я… – владыка до того растерялась, что даже не нашлась, что ответить.

      – Хочешь, я тебя со своим парнем познакомлю? – продолжала меж тем нахалка. – Я не жадная. Попробуешь хоть, что это такое, а то все ходишь да ножом размахиваешь. Не надоело?

      «Надоело! – хотелось сказать владыке. – Все надоело! Ножом размахивать – надоело, старейшин гонять – надоело, вас ругать – надоело, а хуже всего надоело не знать, как правильно!»

      Но она не сказала этого. Попробуй тут, скажи! Мерзавка только того и ждет. И что теперь со всем этим прикажете делать? Как решать? Эту ножом не напугаешь. Не старейшина.

      – А знаешь… – задумчиво молвил бесшумно подошедший Фицджеральд. – Я тут подумал и решил. Не стану я этого запрещать. И наказывать своих никого не стану. Ни мужчин ни женщин. И тебе не советую. Грех это – за любовь наказывать.

      Он повернулся и так же бесшумно удалился.

      «Ну, спасибо за помощь, нечего сказать – удружил. Не мог в сторону отозвать или хоть на ухо, что ли? Взял и ляпнул. Тут же. При всех. Вот уж спасибо так спасибо!»

      – Вот. И господин комендант так же думает! – тут же подхватила