Все романы в одном томе. Фрэнсис Скотт Фицджеральд

не надо курить, ну пожалуйста. Ты же перестанешь расти.

      – А мне все равно, – повторил он мрачно. – Бросить я не могу. Привык. Я много делаю такого, что если б узнали мои родственники… На прошлой неделе я ходил в театр варьете.

      Майра была потрясена. Он опять взглянул на нее зелеными глазами.

      – Из всех здешних девочек только ты мне нравишься, – воскликнул он с чувством. – Ты симпатико.

      Майра не была в этом уверена, но звучало слово модно, хотя почему-то и неприлично.

      На улице уже сгустилась темнота. Лимузин круто свернул, и Майру бросило к Эмори. Их руки соприкоснулись.

      – Нельзя тебе курить, Эмори, – прошептала она. – Неужели ты сам не понимаешь?

      Он покачал головой.

      – Никому до меня нет дела.

      Майра сказала не сразу:

      – Мне есть.

      Что-то шевельнулось в его сердце.

      – Еще чего! Ты влюблена в Фрогги Паркера, это всем известно.

      – Неправда, – произнесла она медленно – и замолчала.

      Эмори ликовал. В Майре, уютно отгороженной от холодной, туманной улицы, было что-то неотразимое. Майра, клубочек из меха, и желтые прядки вьются из-под спортивной шапочки.

      – Потому что я тоже влюблен… – Он умолк, заслышав вдали взрывы молодого смеха, и, прильнув к замерзшему стеклу, разглядел под уличными фонарями темные контуры саней. Нужно действовать немедля. С усилием он подался вперед и схватил Майру за руку – вернее, за большой палец.

      – Скажи ему, пусть едет прямо в Миннегагу, – шепнул он. – Мне нужно с тобой поговорить, обязательно.

      Майра тоже разглядела сани с гостями, на секунду представила себе лицо матери, а потом – прощай, строгое воспитание! – еще раз заглянула в те глаза.

      – Здесь сверните налево, Ричард, и прямо к клубу Миннегага! – крикнула она в переговорную трубку.

      Эмори со вздохом облегчения откинулся на подушки.

      «Я могу ее поцеловать, – подумал он. – В самом деле могу. Честное слово».

      Небо над головой было где чистое как стекло, где туманное; холодная ночь вокруг напряженно вибрировала. От крыльца загородного клуба тянулись вдаль дороги – темные складки на белом одеяле, и высокие сугробы окаймляли их, словно отмечая путь гигантских кротов. Они постояли на ступеньках, глядя на белую зимнюю луну.

      – Такие вот бледные луны… – Эмори неопределенно повел рукой, – облекают людей таинственностью. Ты сейчас похожа на молодую колдунью без шапки, растрепанную… – Ее руки потянулись пригладить волосы. – Нет, не трогай, так очень красиво.

      Они не спеша поднялись на второй этаж, и Майра провела его в маленькую гостиную, как раз такую, о какой он мечтал, где стоял большой низкий диван, а перед ним уютно потрескивал огонь в камине. Несколько лет спустя комната эта стала для Эмори подмостками, колыбелью многих эмоциональных коллизий. Сейчас они поговорили о катании с гор.

      – Всегда бывает парочка стеснительных ребят, – рассуждал он, – они садятся на санки сзади, перешептываются и норовят столкнуть друг друга в снег.