Чем черт не шутит. Алексей Калугин

меня удивленным взглядом и потянулся за оставшимся на блюде бутербродом.

      – У меня еще остался непроверенный источник информации! – сообщил я, надевая свежую рубашку.

      – Угу, – меланхолично кивнул Гамигин, пережевывая бутерброд, который явно был ему не по вкусу. – Может, возьмешь меня с собой?

      – Конечно! – с готовностью согласился я. – Мне наверняка потребуется помощь!

      – Какого плана?

      – Я еду в бандитское гнездо!

      – Я думал, бандитские гнезда в Московии называются малинами. – Гамигин взял последний бутерброд. – Или хазами.

      – Так было давно. Еще при Советском Союзе. Теперь это бандитские гнезда.

      – Мне все равно, – не стал спорить демон. – Поедем на моей машине?

      – Отлично! А то моя в ремонте.

      – Который месяц?

      – Можно подумать, я нарочно ее расколотил! Я, между прочим, преследовал опасного преступника. Рецидивиста!

      Благоразумно промолчав, Гамигин не стал ворошить болезненную для меня тему.

      Я действительно преследовал на машине уголовника. И не понимаю, почему сей факт вызывает у Гамигина острый приступ скептицизма. И то, что сам преступник не ведал о том, что я его преследую, а потому ехал не торопясь, сути не меняет. Я находился в смертельной опасности. Беглому каторжнику нечего было терять, и сдаваться без боя он не собирался. Я сосредоточен. Напряжен. Все мои мысли – о предстоящей схватке, как вдруг какой-то криворукий ангел подрезает меня на своем белом, как первосортный кокаин, «Парадизе»! Чтобы избежать столкновения, я кручу руль влево. Кто-то бьет меня сзади в бампер, и я, понять ничего не успев, слетаю с акведучного моста. В общем, брали преступника уже без меня. А к моей элитной «Омеге» до сих пор запасных частей найти не могут. Ни в одном автосалоне.