Семейные обязательства. Алексей Келин

фон Раух, тут его преосвященству епископу кота принесли. Прикажете впустить?

      Отец Георгий не стал ждать ответа. Вышел и вернулся с мохнатым серым зверем на руках.

      – Позвольте представить, – чуть поклонился охранитель. – Кот Дымок, лучший эксперт по следам магических воздействий.

      Георг фон Раух (Rauch – дым), фыркнул и иронично ответил на поклон:

      – Рад приветствовать достойного представителя котов Святого Официума.

      Кот спрыгнул на пол. Осторожно, стелящимся шагом прошелся по комнате. Шагнул было к кавалергарду, но из-за кресла к ногам фон Рауха вышел еще один котяра – черно-белый, в цветах Корпуса, умопомрачительно элегантный, с серебряным ошейником из аксельбанта.

      – Господин Курфюрст, – кивнул кавалергард на своего кота. – Наш эксперт.

      – К-котоферма! – хохотнул канцлер и продолжил, несмотря на шиканье Бельской: – Так драка-то будет? Хотя бы кошачья?

      Воронцова снова проигнорировали.

      Серый котик обогнул кавалергарда, повел носом, чуть пряднул ушами и двинулся дальше, сделав вид, что Курфюрст тут совершенно не при чем. Кот-кавалергард мурлыкнул, улегся у сапога фон Рауха, но продолжал следить за Дымком.

      Рядом с Бельской Дымок задрал хвост трубой, громко заурчал и потерся мордочкой о ее ногу.

      – Вы нравитесь зверю, Виктория, – на удивление мирно, без подколок, улыбнулся канцлер. Его лицо порозовело, ушла синева с ногтей, и в целом Воронцов выглядел уже совсем неплохо.

      – Хотела бы я отнести это на счет своего обаяния, но дело в профессии, – ответила Бельская, заканчивая перевязку. – Животные просто любят ментальных магов. – Она завязала последний узелок и повернулась, держась за поясницу. Протянула руку к Дымку – кот тут же ткнулся головой ей в ладонь.

      – Да ты киса, ты хорошая киса… Ты умничка, ты всех ведьмаков сейчас переловишь, красавец. Ты еще и ласковый, не то что некоторые…

      Канцлер опять нетактично фыркнул, и тут же сморщился от боли.

      – Осторожнее, ваше высокопревосходительство, – в голосе фон Рауха трещинкой звучала усмешка, – действие анестезии проходит, не растревожьте рану.

      – Господин канцлер, – вкрадчиво спросил отец Георгий, мягко переступив поближе к Воронцову, – вы можете рассказать, что случилось?

      Охранитель встал между канцлером и кавалергардом, всем видом показывая – от меня не отвязаться. Придется ответить на вопросы.

      – Понятия не имею, – пожал плечами Воронцов, досадливо поморщившись. – Это Павел Лунин, мы с ним лет двадцать не говорили, – канцлер хмыкнул, но уточнять не стал. – Он окликнул, я обернулся – а из живота уже нож торчит. Спасибо Георгу, не дал психу меня дорезать. – Канцлер мотнул головой в сторону кавалергарда и замолчал на несколько секунд, справляясь с тошнотой. – Простите… Мне сейчас очень странно. Я ведь и без этого вашего магического зелья призрака

      видел. Думал – все, пришла за мной костлявая.

      – Расскажите,