Роковая тайна сестер Бронте. Часть 3. Екатерина Борисовна Митрофанова

и печаль? Разве к такой славе она стремилась? Разве такого удела для себя желала? Сейчас, как никогда прежде, ощущала она всю тщету и суетность своих жизненных устремлений. Она с превеликой радостью отдала бы все – славу, признанье, деньги – за то, чтобы ее любимые сестры и брат снова были рядом – живыми, здоровыми и полными сил. Никакие слава и богатство не стоят мудрого, понимающего взгляда Эмили и нежной улыбки Энн!

      Пожалуй, одним из немногих жителей Англии, оставшихся равнодушными к факту авторства Шарлотты Бронте и составивших весьма невысокое мнение о ее творчестве, был Артур Белл Николлс – угрюмый и замкнутый в себе викарий ее отца. Мистер Николлс счел «Джейн Эйр» посредственной книгой; над «Шерли» же он откровенно смеялся и, более того, упорно желал прочесть вслух «духовные сцены» романа в присутствии своего достопочтенного патрона.

      Впрочем, мнение мистера Николлса интересовало Шарлотту меньше всего. В то время как этот почтенный господин стремился уязвить пасторскую дочь своими ехидными насмешками, она поддерживала деятельную корреспонденцию со своими лондонскими друзьями – Джорджем Смитом и его милейшей матерью, Уильямом Смитом Уильямсом и даже с казавшимся ей не слишком приятным, зато весьма практичным Джеймсом Тейлором. Письма от них были настоящим целебным бальзамом для страждущего в неизбывной тоске по безвременно ушедшим из жизни любимым сестрам и брату чуткого сердца Шарлотты Бронте.

      Кроме того, Шарлотта с величайшим удовольствием продолжала вести активную переписку со своей давней подругой Эллен Нассей, с которой охотно делилась новыми впечатлениями, самым ярким из которых была, разумеется, достопамятная встреча с Теккереем.

      «<…>Теккерей – титан мысли, – сообщает она верной мисс Нассей в одном из своих писем, – его присутствие, его способности оказывают глубокое интеллектуальное воздействие. Он кажется мне совсем особенным человеком. Все остальные по сравнению с ним – второстепенные<…>».

      Теперь Шарлотта Бронте с затаенным трепетом в душе ожидала новой возможности посетить столицу, и в скором времени это ожидание оправдалось: в середине мая 1850 года в гавортский пасторат на имя «мисс Бронте» вновь прибыло приглашение в Лондон от миссис Смит.

      На этот раз проведенные в столице две недели пасторская дочь почти всецело посвятила знакомству с лондонскими достопримечательностями. В приятном обществе своих неотступных спутников Смита и Уильямса, а также присоединившегося теперь к сей милейшей компании Джеймса Тейлора Шарлотта Бронте посетила ежегодную летнюю выставку в Королевской Академии Художеств, а также побывала в Сент-Джеймской церкви. Там, под благодатной сенью величественного священного свода, она с глубочайшим почтением взирала на своего давнего кумира – легендарного герцога Веллингтона, который также явился на службу в сопровождении своей свиты.

      Большое удовольствие доставила пасторской дочери прогулка в столичный