Собрание сочинений в 18 т. Том 2. Литературные беседы («Звено»: 1923–1928). Георгий Адамович

безответственное, по природе своей как бы создана для этих странствований.

3

      Критики часто пишут: где его былое вдохновение? Его дарование пало. Он исписался.

      Если бы критики были внимательнее и честнее, они давно заметили бы, что это «падение таланта» наблюдается ими только у современников и существует только в их воображении.

      Никто из настоящих поэтов никогда не исписывался, и вся история литературы это подтверждает.

      Есть одно исключение: Верлен. Но и обстоятельства его старости были вполне исключительные.

      Поэт может ослабеть. Ему могут изменить силы. Но тот, кто писал когда-либо хорошие стихи, не может вдруг начать писать плохие, и никогда этого не случалось.

      Если, слушая вещи старого поэта, мы морщимся и вспоминаем его былые произведения, нам наверно изменяет память: наверно и в молодых его вещах, давно нами не читанных, не все благополучно.

      Есть классический образец старческого искусства: «Эпилог» Ибсена. Он писан остывающей рукой: слова уже не договариваются, мысли уже не додумываются.

      Но разве можно говорить о том, что эта драма «ниже» других созданий поэта?

4

      Если бы смотреть на русскую литературу издалека и судить о ней лишь по отзвукам ее, хотелось бы выделить имя Валерия Брюсова.

      Издали: какая прекрасная роль, какие прекрасные стихи и какой горизонт!

      Но достаточно немного присмотреться к творчеству Брюсова, чтобы испытать настоящее разочарование. Есть что-то глубоко провинциальное во всех писаниях Брюсова, какая-то помесь «французского с нижегородским», которую трудно вынести. И всегда была она в нем.

      Мастерство его, несомненно, очень значительное, направлено исключительно на внешние стороны искусства, на блеск и треск его, и ни в какое сравнение оно не может идти с более скромным, более подчиненным мастерством Сологуба или Ин. Анненского. Поэтому, когда Брюсов срывается, он бывает ужасающе беспомощен.

      Замыслы его всегда напоминают дурную журналистику. Особенно теперь.

      В предисловии к сборнику «Последние мечты» Брюсов говорит: здесь собраны стихи по таким-то «вопросам». По другим же «вопросам» он отсылает читателя к следующей своей книге.

      Эти «стихи по вопросам» – характернейшая обмолвка.

5

      Надо помнить, что есть два элемента в оценке художником его друзей и предшественников.

      Один – ремесленный. Всякий поэт ведь не только «лебедь Аполлона», но и литератор, в мелком смысле слова. Ему не может быть чужд спор отцов и детей. Даже вполне поняв смысл и значение раздоров двух поколений, смысл смены вкусов и мод, он не может освободиться от всего этого, забыть свои пристрастия. Ближайших предшественников он всегда недолюбливает.

      Но в минуты прояснения он умеет разбираться в этой путанице и различить в современнике или «соратнике» черты враждебные так же, как и черты родства в «ноктюрне» какого-нибудь восьмидесятника.

      Искусство направляется ремеслом и литераторством.

      Порой