Дневник. 1923–1925. Константин Сомов

из корабельной конторы St Mary Axe Str[eet]. Он привез счет на 165 ф[унтов], что возмутило Трояновского. Долго он сердился и ворчал, и просил меня передать на англ[ийском] языке его негодование. Клерк все уладил: и ящики, и автомобили, и декларации. Ив[ан] Ив[анович] пришел еще наверх с жалобами и возмущениями по поводу этой большой суммы, а я его уговаривал успокоиться.

      Убирал свои вещи в чемодан. Пил чай с сандвичем в winter garden’e[227]. Написал записку мужу Надежды Леонтьевны. Убравшись с вещами[228], лег спать в 12 часов.

      5 января, суббота

      Надо было уехать из отеля очень рано утром. Из-за возмутительной невнимательности персонала отеля, задержки расплаты по счету и [отсутствия] сдачи[229] (денег), и несвоевременного спуска по лифту наших вещей из комнаты мы с Захаровым едва не опоздали на поезд, тем более что на Strand’e было такое движение, что taxi наш двигался шагом. Только сели в вагон, как поезд отошел; если бы опоздали еще на минуту, было бы поздно. В Southampton приехали в половине 12-го. На пароходе успели переговорить со вчерашним клерком, узнать от него, что наши ящики погружены на пароход и что декларации подписаны консулом. Через полчаса мы уже начали отплывать. Belgenland – 27 c лишком [тысяч] тонн[230] – громаден. Отплывая, стоя на палубе и глядя на бесчисленных чаек, сопровождавших пароход, я почувствовал некоторое волнение и грусть.

      Но сейчас же позвонили к завтраку, и мысли мои отвлеклись. Завтрак обильный и довольно вкусный. Мясо, во-видимому, все консервированное. У нас отдельный стол для нас четверых. Прислуживает нам молодой, толстый, несимпатичный лакей-англичанин, блондин. После завтрака написал письма Анюте, Варюше и Мифу: в Шербурге их можно будет отправить на землю, т. к. к нашему пароходу приходит оттуда маленький пароход с пассажирами из Франции – берега же не видно, так как уже совсем темно. Читал «Jeremy» Walpole’a, которого он мне читал в П[етербур]ге вслух по рукописи. Не качало весь день. Обедали около четверти седьмого. Я получил с Захаровым каюту на двоих, очень хорошую, – мы едем во 2-м классе. Почитав немного из «Jeremy» – я на верхней койке, – около 11-ти потушил свет и заснул.

      6 янв[аря] / 24 декабря[231], воскресенье

      Спал отлично. Немного качало. Разбудили в половине восьмого – так полагается на корабле. Затянул себя ремнем, подложив под него кожаную сумочку с тублями, чтобы прижать печень. Так советовал Дима. Меня не тошнит, хотя и качает.

      Гулял по палубе, читал, дремал. В час завтрак. После него за рюмкой red port’у[232] [писал] в эту тетрадь. «Jeremy» мне гораздо меньше нравится теперь, чем когда Walpole читал мне его вслух по рукописи. Юмор невеселый, натянутый. Публика 2-го класса почти вся хамская, вульгарная, шумная. Водят детей туда, где им не полагается быть. Много евреев. На корабле везде чисто и очень комфортабельно.

      Кое-где уже появилась блевотина. Ивана Ив[ановича] тошнит, и он – обыкновенно обжора – мало ест.

      7 января, понед[ельник] (25 дек[абря] – день Рождества)

      Подъем, качает, меня не укачивает, и я присутствую на всех repas[233]. С Виноградовым и Грабарем начали составлять каталог.

227

Зимнем саду (англ.).

228

Так в рукописи. Возможно, след. читать – Управившись с вещами.

229

Следующее слово приписано над строкой.

230

Имеется в виду водоизмещение судна.

231

Вторая дата указана по старому стилю.

232

Красного портвейна (англ.).

233

Приемах пищи (франц.).