Бедабеда. Маша Трауб

комнату вообще невозможно было зайти.

      – И чё срач-то такой? – возмутилась как-то Нинка. – Не надо, что ли, ничего?

      – Не надо, – огрызнулась Настя.

      Нинка взяла совок, веник и начала заметать вещи в угол. Настя делала вид, что ей совсем неинтересно, но следила за действиями тети Нины – единственного человека, которого боялась, поскольку просто не знала, чего ждать от ненормальной подруги матери. Нинка взяла здоровенную сумку и засунула всю сметенную одежду, вместе с косметикой, трусами, колготками и всем, что валялось на полу. Утрамбовала и застегнула.

      – И куда вы ее понесете? – спросила Настя, держась из последних сил.

      – На мусорку выставлю. Кому надо, заберут. Тебе же не надо, – ответила Нинка.

      А дальше было совсем смешно. Настя думала, что мать не позволит выбросить вещи, среди которых оказались и новые, дорогие. Да и не особо верила, что тетя Нина действительно выбросит все на мусорку. В реальность происходящего Настя поверила, когда Нинка дотащила сумку до мусорного контейнера, открыла сумку и к ней тут же приблизилась парочка бомжей и начала копаться в содержимом. Бомжиха даже приложила к талии Настину юбку. Тут Настя, наблюдавшая за всем с балкона, пулей слетела вниз и отобрала сумку у бомжей. Впрочем, бомжиха юбку так и не отдала. Девочка впала в истерику и кричала, что это ее любимая юбка и без нее она вообще, можно сказать, голая, надеть нечего!

      – Ну кто ж знал? – хмыкнула спокойно Нинка.

      Настя перестала разбрасывать вещи. В шкафу, конечно, все было свалено как попало, но хотя бы появилась возможность ходить по комнате.

      У Нинки находились рецепты воспитания на все случаи жизни. Если Настя отказывалась даже тарелку за собой в раковину поставить, Нинка советовала:

      – Дай ей килограмма два-три картохи, пусть сидит и чистит.

      – Она не будет, – пожимала плечами Людмила Никандровна. – Как я ее заставлю?

      – Элементарно. Пока не почистит, жрать не сядет.

      Да, это было элементарно. Для Нинки. Она бы точно не дала своим сыновьям даже сухой горбушки, пока не выполнят поручение. Нинка – мало того, что умная, так еще и с железным характером. Людмила Никандровна не могла похвастаться ни стальной выдержкой, ни хоть каким-то характером, если речь шла о Насте. Хотя нет. Даже в молодости, на соревнованиях, Нинка билась до последнего, и только благодаря ее выдержке их команда выигрывала у противника, который расслаблялся и уже праздновал победу. Нинка никогда не сдавалась. Мила же готова была принять поражение.

      – Я тебя убью в следующий раз, поняла? – орала на нее подруга. – Чего ты руки опустила? Могла взять мяч!

      Нинка умела мотивировать и заряжать лучше всякого тренера. Мила играла, чтобы не расстраивать Нинку. Чтобы подруга была довольна.

      – Я не знаю, как вам объяснить, – Людмила Никандровна вдруг поняла, что говорит вслух. Что ее воспоминания – не в голове, а она их проговаривает. И Анна, ее, так сказать, пациентка,