Набла квадрат. Петр Воробьев

наиболее страшные исторические видеошнурки.

      После просмотров на Горма снисходило мрачное одушевление, в котором он попеременно переклеивал манипуляторы, гонял тестовые программы, проверяя процессоры роботов, точил топоры и вел нравоучительные разговоры о былом величии Метрополии.

      Когда раскопки в отсеках близились к концу, Горм нашел в торце шахты, рядом с реактором, термостат с двумя своими лучшими собаками – Мидиром и Фуамнах. Как ни старался, он никак не мог вспомнить, зачем потащил собак с собой. Фенрир тоже не прояснил вопрос, поскольку во время погрузки был отключен от своей периферии и проверялся на пресловутом тестере замка Коннахт. Откуда взялись собаки? Горм надеялся понять это из записей в своей записной книжке, но книжка лежала на штатном месте – в прозрачном кармане на стене шахты, и поэтому не нашлась. Так или иначе, Горм в очередной раз мог хвалить себя за запасливость, чем и занимался с трогательным усердием.

      Помню, раз у паршивой какой-то звезды

      Я дежурил, а прочие спали.

      Вдруг они завозились, поразинули рты,

      Завопили, забились, запросили воды

      И изрядно меня напугали.

      Поглядел я наружу – висит впереди!

      Дрянь планетка, ни речки, ни грядки.

      Ну а тут как скрутило, как заныло в груди —

      Думал, лучше могилу приведется найти,

      Но прикинул программу посадки.

      Я бы, может, и сел, да, гляжу, ерунда —

      Настоящее гиблое место!

      Там, однако, пылились такие суда,

      Просто как сговорились нападать туда —

      Я и плюнул, из чувства протеста.

      Ну, понятно, что я не терял головы,

      И размазал гадюшник лучами.

      Обернулся к своим: посмотрели бы, вы!

      А они, как один, абсолютно мертвы

      А ведь были моими друзьями![6]

      Четвертая планета была меньше Альдейгьи или Драйгена на треть. Ее окружала атмосфера, в которой, кроме азота и небольшой доли свободного кислорода, зачем-то водились фенолы, угарный газ и углекислота.

      – Маразм крепчал, – сказал Горм, цинично ковыряя в носу гарпуном. – Кислородная, можно сказать, атмосфера, а не продохнешь. И хавать внизу небось нечего.

      – Насчет хавать. Когда кончатся консервы, можно будет выращивать культуру собачьих клеток.

      – А если захочется турьей ноги, печенной на угольях, с диким луком?

      – Пусть хочется. Если под покровом этих презренных газов кто-то и зовется турами… – Фенрир показал маленький мультфильм, визуализировавший его догадки.

      – Слизь смыть, волос сбрить, рога отодрать, чешую сорвать – и на пирожки, в каждый – по девять штук, – Горм метнул гарпуном в принайтованного к стеллажу у входа в шахту полусобранного охранного робота.

      Робот поймал гарпун и снова замер.

      – Ладно, что это мы все о жратве. Выходи на низкую полярную орбиту

6

А. Клименкова