Расскажи мне, батя, про Афган!. Александр Архипов

читай!

      Как самый опытный сексот, взвизгивает верхней петлёй дверь и:

      – Смирна-а-а! Товарищ майор, подразделение «такое-растакое», проводит политзанятие. Отсутствующих без уважительных причин нет. Прапорщик (ну допустим) Мушулов.

      – Какое политзанятие? Сегодня ж среда, – удивляется, пятясь назад к двери проверяющий, и начинает искать глазами меня.

      – Дык дополнительное, товарищ майор, – не сдаётся прапор, прикрывая тощим телом своего заспанного командира, – по тезисам последнего Пленума ЦК. Это который недавно был, товарищ майор.

      И это уже не нас застигли! Это его в расплох застали! Это политотделец начинает хлопать глазами, судорожно пытаясь вспомнить этот чёртов недавнишний Пленум. О! Силится что-то сказать, а не может. Платочек достал. Как он сейчас свои мозги совковой лопатой перекапывает! А зацепиться-то и не за что!

      – Ну, если по последнему, – чешет вспотевшую лысину ошарашенный товарищ из политотдела, – як вам, товарищ майор, – это уже ко мне обращается взъерошенный и непрошенный проверяющий, увидев мой майорский пагон, торчащий из-за спины прапора.

      – Ко мне? – искренне удивляюсь я, выглядывая из-за прапорщика, – прапорщик Мушулов, заострите особое внимание на третьем тезисе, пока я буду занят!

      – Есть заострить на третьем, – орёт прапор и пьёт прямо из графина.

      И пока прапорщик нервно чешется и соображает, шелестя старой газетой, как ему получше заострить, я встаю с табуретки, жму руку майору и широким жестом приглашаю его выйти и через полтора метра зайти. В мой кабинето-спальне-штаб. Заходим, сам сажусь на единственный в расположении стул со спинкой, а отглаженного майора усаживаю на табурет. Это чтобы не чувствовал себя как дома, ёрзая задницей на отполированной шляпке торчащего гвоздя. «Угостить тебя мне нечем, так что начинай», – пытаюсь передать свежую мысль под козырёк фуражки проверяющему.

      – Александр Васильевич, – почти неофициально и по-дружески начал майор из политотдела, – у вас служит старший прапорщик Боцаев Григорий Юрьевич.

      – Есть такой. Что натворил этот гад? – напрягаюсь я, пытаясь понять, что от меня хотят и как, а главное, за что покарать этого самого старшего прапорщика?

      – Да, всё в порядке, собственно. Я смотрел личное дело старшего прапорщика, оказалось он является ветераном боевых действий и, к тому же, удостоен высоких правительственных наград. Можно сказать – гордость нашей бригады.

      – Так точно. Боцаев – орденоносец, орден Красной Звезды у прапорщика и «За Отвагу», а в чём собственно дело, майор? – спросил я, не понимая, к чему он клонит. Вешать мне этого «залётчика» или уже начинать им гордиться?

      – Товарищ майор, ваше подразделение выполняет очень важные и ответственные задания, требующие не только высокой боевой выучки личного состава, но и идеологической подготовки. У вас всего два коммуниста на всё подразделение, а ведь есть очень достойные товарищи, – пролил свет на тему разговора проверяющий из политотдела.

      – Ах, вот… Ну, почему же? А что?