Ах, эта проза жизни!. Марита Мовина-Майорова

эти астрологические животные нужны человеку, чтобы выбирать для себя способ собственного поведения для достижения желаемого? Знаешь, кто перед тобой стоит – знаешь, как себя с ним вести…

      «Нет, – подумала она, – все-таки, похоже человек больше хочет подчиняться чему-то непостижимому для него, мистическому. Потому он хочет иметь и всесильного невидимого Хозяина в глобальном масштабе, чтобы тот определял правильность или не-правильность проживаемой человеком жизни. Сам человек давно уже сбился со своего „звездного“ пути и ему нужен подсказчик. И он хочет иметь для себя ориентир, который задавал бы направление вектора его жизни. В каждом последующем году. Человек ослеп…»

      Мира взглянула на экран телевизора.

      Оттуда смотрела на нее все та же Доминика Затменная и уверенно-серьезно, можно сказать – даже как-то внушающе, рассказывала о влиянии Зеленой Обезьяны на Рыб, Раков, Козерогов, Тельцов, Скорпионов и даже Львов.

      И Водолеев.

      И Мира поняла, что, наконец, стала сильней своего Слуги.

      Потому что она – Хозяин.

      Хозяин своей жизни… И больше ей не нужно никакое «векторное кольцо».

      Еще год назад она мечтала о том, чтобы кто-то пришел в ее жизнь и изменил ее. Она вспомнила, как тогда ощущала себя птицей, попавшей в ловушку и не умеющей выбраться из нее без посторонней помощи.

      Нет, сейчас ей уже не нужен был кто-то, кто пришел бы и открыл окно, чтобы выпустить ее, птицу, попавшую в плен – на волю. Она поняла – ей самой надо было сделать это. И она уже сделала это. В уходящем году.

      Да, теперь она знала, что всегда могла сделать это сама.

      Она даже могла не попадать и в ловушку. Тогда. Она могла.

      Теперь она знает это.

      Так начинался для нее Новый, её пятый год Обезьяны.

      С Новым Годом!

      3.

      Я с удовольствием потянулась. Запрокинула голову и снизу вверх, задом наперед посмотрела на окно. Там, за окном, занавешенным причудливой прозрачной занавеской, сияло декабрьское, яркое-яркое, но холодное-холодное еще солнце. Снизу мне было видно и синее, нет – ярко-голубое, зимнее небо без единого облачка, и тонкие голые ветки ярко-белых в черную крапинку березок, и блестящие от потоков солнечного света, окна домов напротив.

      «Хорошо-то как. Солнце. Небо. Жизнь. Сейчас встану, пойду на кухню. Сделаю себе ароматного черного кофе с топленым молоком… Нет, сначала – киви, тоненькими пластиночками веером на тарелочке, посыпанные сахарком, сверху веерочек яблочек, и по ним – узорчатый слой белой сметанной помадки. Хрустящие подушечки из пшеничных отрубей с корицей и клюквой. А уж потом – кофе с молоком и с маковыми и изюмными сухариками. Полный кайф!»

      Я засмеялась почти вслух над собой – так живо и натурально нарисовала себе всю эту картинку: тут же почувствовала и вкус киви с сахарком, и хруст таящих во рту подушечек из отрубей, и вдохнула аромат дымящегося