Час червей. Валентин Беляков

открой рот.

      Я открыл.

      – И-и-и… Принимай доставку! – с этими словами он попытался засунуть червяка мне в рот. Ну уж нет! На такое я не подписывался – это же просто издевательство какое-то!

      – Не буду я! Убери!

      – Как так! Каждый член нашего клуба обязан пройти вступительное испытание! – осклабился парень, нависая надо мной. Остальные строители прервали свои дела и обступили нас, предвкушая новую потеху.

      – Тогда… – едкие слёзы обиды и разочарования сдавили мне горло, – не нужен мне ваш дурацкий клуб! Я и сам шалаш построю, лучше вашего!

      – Ахаха! Этот малолетка сам построит базу! Только фиг ты отсюда уйдёшь! Вот сейчас начнёт темнеть – нас всех домой позовут. А ты тут стой! Стемнеет, и тебя волки с маньяками съедят.

      Я тут же попытался вырваться – не тут-то было. Руки были склеены очень крепко, и мои попытки ослабить путы только причиняли боль. Они покатывались со смеху. Я разрыдался. Клуб продолжил свою бурную деятельность, а я всё плакал и плакал, надеясь, что меня услышит какой-нибудь взрослый, и справедливость восторжествует, пока не получил увесистую затрещину. Опасаясь новой боли, я лишь тихо всхлипывал, поникнув головой.

      Тени деревьев сгустились и удлинились, став похожими на плоских чудищ с когтистыми кривыми пальцами. Ребята собрались уходить. Я окрикнул их срывающимся голосом.

      – Х-хорошо! Я это сделаю! Только, умоляю, не о-оставляйте меня здесь одного!

      – Только чур не жульничать!

      Возможно, если бы я мог зажать нос, мне было бы хоть немного легче, но так как руки мои были связаны, я был вынужден ощущать их затхлый почвенный запах. Примерно на половине экзекуции меня стошнило.

      – Фу-у-у! Так и быть, это снова можешь не есть. Но то, что осталось – будь добр!

      Я мечтал потерять сознание, да хоть умереть ни сходя с места, но этого не произошло. Пытка была доведена до конца. Они зашли за дерево, и я уже напряг ноющие руки, ожидая, что меня вот-вот развяжут… Но шумные шаги моих мучителей стали быстро удаляться.

      – Вы же обещали! Отвяжите меня!

      – Ты просил не оставлять тебя одного. Ты и не будешь один – здесь же волки и маньяки! – засмеялись голоса из темноты.

      – Пожалуйста!

      – Засунь себе своё «пожалуйста»!.. И учти: расскажешь кому – будешь каждый вечер так питаться, уж не сомневайся!

      Я кричал и плакал, пока их насмешливые голоса не растворились в вечерней тишине лесопарка. Потом эхо собственного голоса так напугало меня, что я не мог больше выдавить из себя ни звука, только корчился иногда от рвотных позывов. Заломленные за спину, перетянутые, исцарапанные корой руки нестерпимо саднило. Начал накрапывать дождь. Меня нашли родители (тогда они ещё жили вместе), но то было уже под утро.

      С того случая я боюсь всего, что двигается червеобразно. Но ещё больше я боюсь людей.

      Глава 3. Поющая жемчужина

      1.

      – Дура! Лучше бы ты была в коме! – прокричал я, выскакивая из комнаты.

      На мои истошные