За хвойной стеной. Джерри Хилл

слишком мягкое слово.

      Рассмеявшись, они проводили ее в дом. Просторный, но без претензий и очень уютный. Чета Лоуренсов всегда ей нравилась. Они не соответствовали привычному кругу друзей ее родителей. Их дом не был демонстрацией богатства, это был просто дом. Чего бы она никогда не сказала о месте, где выросла.

      – Когда я позвонил вам, я боялся, что вы откажете мне. На самом деле, я ожидал этого, – признался Джон Лоуренс.

      – Честно говоря, я сама не знаю, почему согласилась приехать. Я не чувствую, что обязана им чем-то.

      – Понимаю. Позже, у нас будет время поговорить. А сейчас устраивайтесь, и мы поужинаем.

      Мэри быстро показала дом, и Жаклин была благодарна, что ее комната оказалась в другой части дома от их спальни. По крайней мере, она не будет чувствовать, что мешает им. Бросив сумку на кровать, она повернулась к Мэри, почувствовав ее взгляд на себе.

      – Это все, что ты взяла с собой?

      – Другая сумка с костюмом в машине, я принесу ее позже.

      Взглянув через плечо, Мэри приблизилась.

      – Я знаю, что наверно это тяжело для тебя, Жаклин. Но мы оба решили, что ты имеешь право быть здесь, если захочешь. Конечно, после того, что случилось много лет назад, я бы не винила тебя, если бы ты не приехала. Ты можешь не верить, но это была идея не твоего отца отослать тебя. Просто твоя мать… она сошла от этого с ума. Она раздула проблему, считая, что весь город смеется над ней. А по правде, большинству людей было все равно. Когда все узнали, что она выслала тебя из города, многие это не приняли.

      – Она знает, что я здесь?

      Мэри покачала головой.

      – Джон подумал, что это не слишком хорошая идея, рассказать ей.

      – Как она, Мэри? В состоянии быть на похоронах?

      – Нет. Она перенесла две операции. Если я правильно поняла, она пробудет в больнице еще неделю или около того, пока они не перевезут ее домой. И даже тогда, ей понадобится сиделка, чтобы ухаживать за ней.

      Жаклин попыталась найти сочувствие в глубине души или что-то подобное, но ничего не ощутила. Ее мать значила для нее не больше, чем посторонний человек, и она не сожалела о ней.

      – В какой она больнице?

      – Она здесь, в Пайн Спрингс.

      Жаклин вздернула брови.

      – В Пайн Спрингс есть больница?

      – О, да. В восточной части города, который сильно разросся.

      Жаклин нахмурилась.

      – Здесь есть больница, но нет мотеля?

      Она посмотрела на слегка покрасневшее лицо Мэри.

      – Возможно, Джон кое-что умолчал. В восточной части есть новый мотель.

      – А он послал меня в старый мотель Пайн Спрингс?

      Мэри улыбнулась.

      – Он очень хотел, чтобы ты остановилась у нас. Он не мог позволить себе, чтобы ты чувствовала себя изгоем, остановившись в мотеле. Слухи быстро распространяются.

      – Так значит, город растет, но сплетни все равно разлетаются?

      – Жаклин, твой отец был очень влиятельным человеком, так что сплетни и пересуды распространялись