Последняя из рода Тюдор. Филиппа Грегори

греху обжорства, который способен навредить делу спасения бессмертной души, так они получают известия от отца Гилфорда раньше, чем они доходят до меня. Его брат, лорд Роберт, поднимает против леди Марии войска в Норфолке, а его отец, Джон Дадли, идет на нее из Лондона во Фрамлингем. Так и получилось, что за всеми новостями люди идут к мужчинам, во двор Гилфорда, а мой, женский двор легко избегают. И нельзя сказать, что до меня не доходят вести, все прекрасно знают, что должны обо всем мне докладывать. Вот только сначала вестники идут к мужчинам, чтобы рассказать обо всем им. Разумеется, я понимаю, что двор королевы обречен стать собранием дам, но как мне осуществлять королевское правление, если в центре внимания мужчин стою не я? Такого поворота событий я не предвидела. Мне казалось, что стоит мне заставить себя принять корону Англии, то я сразу обрету и власть. Теперь только я начала понимать, что королевскую власть еще надо уметь взять и удержать.

      Подданные присягнули мне на коленях, но они не были готовы вести себя как верные подданные по отношению к женщине. Говоря по правде, я была слишком невысокой и худой, и даже с благословением Божьим на моем плече я не выгляжу внушительно. А эти мужчины не благонадежны.

      В вечер того дня, когда Джон Дадли выдвинулся в поход, я узнаю о том, что Уильям Паулет, маркиз Винчестер, который так легкомысленно предложил корону Гилфорду, без моего разрешения удалился от двора в свое имение в Лондоне и что свекор Катерины, Уильям Герберт, пытается последовать его примеру. Я решительно не согласилась на такое неповиновение моей воле и воле Всевышнего и немедленно отправила посланца за маркизом с распоряжением вернуться на свой пост.

      Я созываю Тайный совет и объявляю им о том, что отныне на закате буду закрывать ворота Тауэра и что каждый лорд член Совета должен быть на своем месте. Я также ожидаю от всех придворных дам, включая моих сестер, постоянного пребывания на службе. Это же правило относится и к моему мужу и его матери. Они сами возвели меня на трон в Тауэре, так пусть сами остаются рядом с ним и со мной. Только будучи вместе, со всеми святыми, мы сумеем одержать победу. А Джон Дадли, как неукротимый демон, домчится до леди Марии, чтобы пленить ее душу.

      Незадолго до полуночи Уильям Герберт прокрадывается в мой приемный покой. Я ложусь поздно, и моя мать вместе со свекровью вынуждены пребывать со мной. Даже Гилфорд в этот день был с нами, для разнообразия трезвый. Следом за Гербертом в комнату вошел его бледный и немощный сын, а на полшага позади него шла моя сестра, Катерина.

      – Вам придется остаться здесь, милорд, – резко говорю я. – Вы будете нужны нам здесь, как только станет что-либо известно о нашем деле. Нам может понадобиться созвать Совет в любую минуту.

      Он кланяется, но ничего не говорит в ответ. Ему нечего возразить мне.

      – А еще мне необходима компания сестры, – добавляю я. – Я не разрешаю вам увозить ее отсюда.

      Я не удерживаюсь и бросаю взгляд на мать, чтобы узнать, согласна ли