Небо на двоих. ЛенаФуксия

вопрос, стараясь при этом сохранить лицо максимально серьезным. Интернет утверждал, что этот вопрос они ненавидят. Все вопросы, касающиеся названия группы, они ненавидят лютой ненавистью.

      – А почему ваша группа называется JungeDrachen? – хлоп-хлоп ресничками.

      Реакция была неожиданной. Вместо ожидаемого раздражения со стороны ребят, я увидела, что они вчетвером переглянулись. Зиль шумно выдохнул, рухнул на подушку и закатил глаза, деля вид, что он тут просто тихо лежит и не понимает моего плохого немецкого. Матис ухмыльнулся. Гюнтер сделал вид, что не расслышал вопроса и глазами указал на Купа. Купу было не за кого спрятаться… Мачо обвел всех взглядом – опять всё я, как что, так сразу я! – тяжелейшим образом вздохнул, и произнес:

      – Тебе официальную версию? Про то как мы начинали а клубе «Драконы» или…, – он многозначительно сверкнул глазами.

      – Или, – сказала я.

      – Мы драконы, – просто ответил он. – Молодые драконы из рода Раммельсбергов и местечка Раммельсберг. Когда-то, несколько веков назад, нашему роду принадлежали шахты и рудники, поэтому по традициям рода нам дают имена по названиям добываемых металлов: он, – Куп махнул на Зиля, – Серебро, а я – Медь. Ну, а с ребятами мы учились в одной школе и они тоже драконы, правда, из других семей.

      – Издеваешься, да? – на моем лице выразилось обалдение, внутренне я готовилась к лавине хохота. И попробовала засмеяться, но получилось вяло.

      Куп гаденько улыбнулся. Однако гомерического хохота не последовало.

      – Ну надо же нам над кем-то смеяться? Не все ж тебе Матиса доставать. Приятно, что в нашей компании появился новый клоун.

      – Ну что ты, я никогда не позволю себе забрать у тебя твой хлеб. Разве я могу тягаться остроумием с таким профи. Я всего лишь жалкое подобие юмора. – Произнесла это таким снисходительным тоном, что Куп… опять покраснел и отвел взгляд. Как забавно – мальчик он яркий, иногда грубоват, хамоват и всегда наглый, но как только ты даешь ему чуть более наглый отпор, он тут же тушуется и становится похож на разобиженного ребенка. Наверное, все дело в том, что я с ним на равных, не заглядываю в глаза и не смотрю в рот. Сдается мне, что очень и очень давно с ними никто не был на равных. И если Матис и Гюнт это воспринимают нормально и принимают меня, то Куп почему-то периодически козлится. А до Зиля мне так и вообще нет никакого дела. Он какой-то неприятный тип, тоже мне божок на выезде. Хотя почему неприятный? Он замороченный, зашуганный какой-то. Держится со мной на расстоянии. Отпускает какие-то странные шуточки. Словно между нами им собственноручно зачем-то выстроенная стена. Но с другой стороны я его понимаю: когда вокруг тебя столько народу, когда ты все время под прицелом фотокамер, когда каждый твой шаг обсуждается и тут же выносится на первые полосы сомнительных газетенок, – будешь тут шуганным. Я бы не просто стену возвела, я бы себя на другую планету жить вывезла.

      Надо же такое придумать – драконы. Ага, особенно Зиль… Я решила в тему драконов не углубляться, расценив её как неудачную шутку.

      Ладно,