Легко видеть. Уманский Николавевич Алексей

Значимость этой утраты не всегда замечалась сразу. Часто ее обязательно сознавали в конце жизни, при подведении итогов всего, что достигли, когда даже мысленно уже нельзя как-то исправиться после покаяния. Когда остается только уйти – и уйти практически ни с чем.

      Наблюдая эволюцию многих хорошо знакомых ему людей, Михаил не находил никаких исключений, никаких изъятий из таких результатов отступничества от исполнения своего высшего долга. Правда, не все правильно понимали этот Высший Долг, принимая за свое дело нечто им принципиально недоступное, – но принимали-то всерьез. Еще Библия предупреждала, что наряду с настоящими Пророками будущего, посланными Богом, появлялись и будут появляться лжепророки – просто потому, что многим оч-чень хочется прорицать, дабы прославиться и преуспеть. Ну, а если снизойти с уровня подлинных пророчеств на простой житейский земной, разве не хватало примеров лжепризваний, невероятно высокой переоценки своих способностей и потенциала? Мало ли людей мечтали первыми взойти на Эверест или первыми достичь географических полюсов или разработать универсальную физическую теорию, создать затмевающие все написанные ранее стихи и романы, картины, скульптуры, музыкальные произведения, здания и сооружения? Трудно даже подсчитать, во сколько раз – тысяч или даже миллионов раз – число действительно выдающихся творцов и способных свершить небывалое людей оказывалось меньше числа претендентов, мечтавших о том же самом. Большинство вообразивших свое призвание (да, только вообразивших – ведь это возвышает в собственных глазах, когда ты знаешь, чувствуешь, что рожден для успешного решения Сверхзадачи или задач) не оставляли поприща, на котором напрасно, всуе, собирались оставить самый значительный след, и пополняли собой неистощимую армию завистников, старающихся при малейшей возможности остановить, обобрать, ошельмовать, низвергнуть и уничтожить тех, кто действительно решал Сверхзадачи – и достигал цели. Масштаб Сверхзадачи при этом не играл существенной роли. Он мог быть вселенским, но мог быть и куда более скромным, локальным. Все определялось тем, на овладение каким поприщем посягал поднявший свой флаг «до места» претендент.

      Михаилу довелось наблюдать достаточно яркие примеры поведения неумеренно претенциозных, но занявшихся не своим делом людей приблизительно его же возраста или лет на десять-пятнадцать моложе. Именно таким – тридцатипяти-сороколетним – надлежало завершить борьбу за овладение местом под солнцем, от которого открыт путь в высшие сферы государства и общества. Раньше – до тридцати лет – обычно сделать карьеру люди не успевали, позже сорока, максимум сорока пяти, достичь желаемого поста было уже просто невозможно, раз не потрудились расстараться в положенный срок.

      Первым таким героем своего времени предстал перед Михаилом его ровесник –