Древо прошлой жизни. Том II. Призрак легенды. Александр Гельманов

километров тридцать, значит, необходимо выходить после Хамма. Но как это сделать? Вдруг немцы заявят, что останавливаются только на остановках? А на автобане тормозить вообще запрещено, и я рисковал доехать до самого конца.

      Марк жил в Хомбрухе, районе города, который был километрах в пяти на юг от вокзала, поэтому лучше всего мне сойти где-нибудь в пригороде. Я достал пластиковый стаканчик и, насыпав в него кофе, пошёл к водителям за кипятком. Мне надо было, чтобы они меня запомнили. Кажется, один из них понял мой английский и ответил, во сколько автобус прибудет в Дортмунд. Правда, сами немцы шутят, что их точность на транспорт не распространяется, но для меня это не имело никакого значения. Выпив кофе, я дождался семи утра и набрал на мобильнике телефонный номер Марка. Тот ответил сонным голосом:

      – Что случилось, ты уже приехал?

      – Марк, извини, живот сильно болит. По дороге растрясло.

      – Ты где?

      – Где-то между Ганновером и Билефельдом, но меня вот-вот стошнит. Посоветуй, где выйти.

      – Попроси водителя остановиться в Лихтендорфе, на окраине Дортмунда. Там большая стоянка автобусов, заправка, и рядом проходит автобан. Это не доезжая Шверте – сросшегося пригорода, где будет поворот на Дортмунд. Понял?

      – Хорошо. Буду ждать тебя у въезда на заправку. А это далеко от твоего дома?

      – Лихтендорф? Километров десять на восток, так что разницы, куда ехать тебя встречать, нет. Дотерпишь?

      – Постараюсь.

      – Ну, пока. Там и туалет есть бесплатный. Я подъеду.

      Марк отключился, а я стал всматриваться в дорожные знаки. Наконец, с правой стороны показался указатель поворота на Хамм. Я решил: пора и приготовил вещи, надеясь, что водители мне поверят. На мне, и правда, лица не было – не то от недосыпа, не то от ожидания встречи с шестерками Кулешова. Но если мне откажут, свидания с ними уже не избежать. Придётся играть по-Станиславскому. Это значит, тебе должны поверить, что ты вот-вот скорчишься и упадёшь на пол. Морщась якобы от сильной боли внизу живота, я стал пробираться между кресел и по-английски обратился к немцу, у которого просил кипяток:

      – Извините, мне нехорошо… надо срочно выйти в Лихтендорфе у заправочной станции.

      – Вам нужна помощь? – по-английски отреагировал водитель.

      – Нет. Сильно болит живот и тошнит. У меня кружится голова. За мной должен приехать друг.

      – Хорошо. Сделаем остановку.

      – Когда выходить?

      – Я вам скажу.

      – Лихтендорф, заправка, – на всякий случай повторил я.

      – Да. Не волнуйтесь, – он показал жестом, чтобы я присел рядом с местами, где спал другой свободный водитель.

      – Спасибо. Большое спасибо.

      Я опустился на свободное сидение и привалился боком на рюкзак. Впереди показались чистенькие домики, видимо, пригорода. На этот раз мне повезло.