Башни витаров. Валентина Хайруддинова

в лесной глухомани, не приведут в восторг, а рассмешат прекрасные и, силы небесные, дорогие вещи, привезенные из далекого Дювона.

      – Что же ты? – попытался охотник направить зверолова в правильное русло, – съешь что-нибудь.

      Он сделал жест рукой, указывая на угощения в маленьких вазочках и тарелочках.

      Тут зверолов не выдержал. Он рассмеялся, да так звонко, что птицы, вернувшиеся на соседствующие с домом деревья, вынуждены были вновь вспорхнуть и улететь с беспокойного места куда подальше.

      Синигир нахмурился, но юноша хохотал так заразительно и добродушно, что охотник, не заметив, как это получилось, против воли тоже начал улыбаться.

      – Ох, Синигир, охотник из Синего леса, ты полон загадок, – проговорил, наконец, Тимша, немного успокоившись и утирая слезы.

      – Ничего загадочного, – проворчал охотник, – позволь спросить: что тебя так развеселило?

      – Все, – показал глазами на столик зверолов, хихикнул и икнул.

      – Ничего смешного я тут не замечаю, – стараясь сохранить важность и спокойствие, заявил Синигир, – некоторые из этих вещей достались мне в наследство, а кое-что я купил. Почему бы нет? Это красиво.

      – Пожалуй, – согласился, продолжая икать вследствие недавнего приступа смеха, юный зверолов, – только твоя огромная рука того и глядишь раздавит эту миленькую, ой, то есть маленькую, кру-же-чку!

      Тут Тимша вновь расхохотался, но сумел проговорить сквозь смех:

      – И… смотри, не проглоти ненароком ложечку, она такая крохотная!

      – Ничего ты не понимаешь. В Дювоне все так живут, – не найдя, что еще сказать развеселившемуся мальчишке, заявил Синигир, который почему-то никак не мог рассердиться на потерявшего всякую совесть зверолова.

      – Так это в Девоне. А у нас – лес, – резонно заметил Тимша.

      – Ладно, прекратим спор. Хоть тебе и смешно, однако попробуй это печенье.

      Синигир хотел заставить зверолова восхититься хоть чем-то на этом злосчастном завтраке! Но сегодня день у охотника не заладился: не получалось с этим заносчивым мальчишкой вести себя гордо, как подобает знаменитому охотнику.

      Зверолов, взяв двумя пальцами печенье, спросил:

      – О! Еще теплое. Кто пек столь изысканное лакомство?

      Ну, надо же! Кто бы мог подумать, что зверолову придет в голову такой вопрос? Охотнику пришлось закашляться и сделать вид, будто он не услышал незваного гостя, за своим безудержным весельем совершенно забывшего о том, зачем он пришел этим ранним утром в дом соперника.

      Синигир налил чай из фарфорового чайничка и спросил:

      – Так ты говоришь: видел меня еще затемно на лесной тропе?

      Охотник с удовольствием отметил, что Тимше сразу расхотелось издеваться над ним. Синигир, уверенный, что сейчас узнает, что же все-таки хочет от него не умеющий скрывать свои чувства зверолов, даже позволил себе непринужденно