Тайна «Голубого поезда». Агата Кристи

с удивлением уставился на дочь.

      – Ты имеешь в виду судебные заседания? – Он покачал головой. – Очень маловероятно. Ведь в этом случае он должен располагать какой-то компрометирующей информацией.

      Рут ничего не ответила, и ван Олдин бросил на нее еще один внимательный взгляд.

      – Ну, давай, дочка, выскажись. Я же вижу, что тебя что-то беспокоит; так скажи, наконец, что?

      – Ничего, совсем ничего.

      Но голос женщины звучал малоубедительно.

      – Ты боишься шума вокруг всего этого, да? Я угадал? Оставь это мне, детка. Я проверну все без сучка без задоринки, так что никто об этом и не узнает.

      – Ну, хорошо, папа. Если ты действительно считаешь, что другого выхода у меня нет…

      – А ты ведь все еще любишь этого мерзавца, Рут. Правильно?

      – Нет.

      Казалось, что, произнося это слово, Рут ничуточки не колебалась. Ван Олдин выглядел полностью удовлетворенным. Он погладил дочь по плечу.

      – Все будет в порядке, детка. Ни о чем не беспокойся. А теперь давай обо всем этом забудем. Я привез тебе подарок из Парижа.

      – Мне? Что-нибудь очень хорошее?

      – Надеюсь, что он тебе понравится, – улыбнулся миллионер.

      Он достал из кармана сверток и передал его дочери. Та нетерпеливо развернула его и открыла футляр. С ее губ сорвалось долгое «о-о-о-о». Рут Кеттеринг всегда любила драгоценности.

      – Папа, они просто… просто великолепны!

      – Их даже сравнить не с чем, правда? – удовлетворенно заметил миллионер. – Ну как, понравились?

      – Понравились? Папа, да им цены нет! Где тебе удалось их откопать?

      Ван Олдин улыбнулся.

      – А вот это мой секрет! Конечно, мне пришлось купить их в частном порядке – дело в том, что они довольно хорошо известны. Видишь вот этот большой камень в середине? Может быть, ты о нем уже слышала – это исторический камень, «Сердце пламени».

      – «Сердце пламени», – повторила молодая женщина, вынув ожерелье из футляра и приложив его к груди.

      Миллионер наблюдал за ней. На ум ему пришли имена женщин, которые носили эти камни раньше. Все их несчастья, измены и драмы. Как и за большинством знаменитых камней, за «Сердцем пламени» тянулся шлейф трагедий и насилий. Сейчас, когда рубин лежал в уверенной руке Рут, казалось, что он потерял весь свой заряд зла. Эта западная женщина, со своим спокойным и ровным отношением к жизни, казалось, самим своим существованием отрицала возможность любых трагедий и драм.

      Рут вернула камни в футляр и, вскочив, крепко обняла отца за шею.

      – Спасибо, спасибо тебе, папочка! Они просто великолепны. Ты всегда делаешь мне самые лучшие подарки на свете!

      – Не за что, – ответил Руфус, погладив дочь по плечу. – Ведь ты – все, что у меня есть в этой жизни.

      – Ты ведь останешься на обед, папа?

      – Не думаю. Ты собиралась куда-то?

      – Да, но я легко могу это пропустить. Все равно ничего интересного там не будет.

      – Нет, нет, – проговорил американец. – Ничего не отменяй из-за меня. У меня и так скопилось много дел… Давай увидимся