Звёздные Войны. Дарт Плэгас. Джеймс Лусено

что на пещеру наткнутся туземцы, и еще меньше шансов, что сюда залетят гости из космоса. Но все равно следовало рассмотреть картину под всеми возможными углами.

      Поврежденный, но весьма дорогостоящий корабль, с которого можно снять немало ценного барахла. Следы масштабного обрушения. Изуродованный труп бита-космолетчика…

      Жертва несчастного случая, каких тысячи по всей Галактике.

      Удовлетворившись, Плэгас прыгнул на вершину груды камней, а оттуда – сквозь потолок навстречу дневному свету.

      Горячие лучи солнца опаляли открытые участки кожи, а порывистый ветер трепал полы его плаща. К западу и югу, насколько хватало глаз, тянулся лазурный океан, и белые барашки волн разбивались о берег. Иссеченные ветром голые холмы терялись в морской дымке. Плэгас представил, как много лет назад местность покрывали леса – задолго до того, как аборигены кон’ми перевели все лесонасаждения на стройматериалы и дрова для костров. Сейчас островки растительности можно было наблюдать лишь в отвесных ущельях между холмами. Унылый пейзаж – но красив по-своему. Возможно, подумалось Плэгасу, залежи кортозисной руды – не единственное, что способно привлечь на Бол’демник инопланетных гостей.

      Плэгас прожил почти всю взрослую жизнь на Муунилинсте, и водные миры не были для него в диковинку. Но, в отличие от большинства муунов, он был вполне привычен и к захолустным и слаборазвитым планетам, на которых провел детство и юность.

      День на Бол’демнике быстро клонился к закату: ветер усиливался, а температура стремительно падала. Судя по карте, которую показывал комлинк, главный космопорт планеты был всего в сотне километров от места, где Плэгас находился сейчас. Тенебрус намеренно облетел порт стороной, когда они шли на посадку, держась как можно дальше от моря и ближе к северной шапке ледников. Плэгас прикинул, что сможет покрыть расстояние до космопорта к вечеру следующего дня; значит, у него останется еще неделя на то, чтобы вернуться на Муунилинст и провести Собрание в Тайнике. Но он также понимал, что во время перехода ему придется пройти через земли, населенные кон’ми – как высокородными, так и чернью, – и решил, что будет лучше путешествовать ночью, чтобы избежать встречи с этими агрессивными рептилиями-ксенофобами. Ему совсем не хотелось оставлять за собой след из свежих трупов.

      Поплотнее запахнув плащ, он двинулся в путь: сначала медленно, но с каждой минутой все увеличивая темп, пока наконец не превратился в глазах случайного наблюдателя в размытое пятно – подобно странствующему духу, который летит по безлесной пустоши. Очень скоро он наскочил на тропу, покрытую следами аборигенов, и остановился, чтобы изучить их. Подобные следы могли оставить только босоногие кон’ми низкого сословия – вероятно, рыбаки, чьи хибары с соломенными крышами облепляли все побережье. Плэгас прикинул рост и вес рептилий, оставивших следы, и приблизительно подсчитал время, прошедшее с того момента, когда туземцы прошли этой тропой. Затем распрямился,