Золотой жёлудь. Асгарэль. Рассказы. Ольга Батлер

недавно что учудила… Поставила утюг на полку холодильника – вместо шкафа!

      – А у меня будильник однажды вместо шести утра зазвонил в три ночи, – не уступил ей Игараси.

      – И??

      – Я встал, оделся, позавтракал и пошёл на работу.

         Они опять расхохотались.

      – А у меня палец… смотрите, как выворачивается… никто так не умеет, – продолжила весёлое соревнование Света.

        «А я целых две минуты не дышать могу», – хотел парировать он, но сиделку позвали к больной.

      – Говорят, вас в хорошую больницу переводят? – спросила Света напоследок.

      – Нет. Я уже здоров. И у меня здесь командировка важная.

      – Ну и ладушки! До завтра тогда?

      – Да-да! Аригато, Света-сан, – радостно поблагодарил он.

         И вот лежит весь перемазанный зелёнкой маленький японец под фикусом в коридоре районной больницы в никому не известном городке Т. в стране незапирающихся дверей. Столько здесь этих аномальных дверей – с ума сойти. Его кровать находится на очень бойком месте: мимо стремительными ангелами проносятся медсёстры с капельницами в руках, прогуливаются ватаги бодрых бабок в байковых халатах, шмыгают на слабых ногах всерьёз захворавшие мужики в тельняшках и подгузниках. Но японец засыпает всё крепче.

         И начинает он видеть сон – будто кто-то строит лестницу на самое небо.

      – Неси раствор, краску давай, балки тащи! – раздаются крики из-под облаков. – Вася, а иди-ка ты…

         Это беглые попугаи в небесах кричат, улыбается Игараси-сан.

         Баю-баюшки баю, не ложись ты на краю,

         Придёт серенький волчок, он ухватит

      за бочок

         И потащит во лесок. Под ракитовый кусток

         На вершину Ёсино, где идет все время снег,

         Где за каменным мостом видно пики Миканэ,

         Говорят, что ночи там ягод тутовых черней.

         Тин-тон-тен… Завтра будет день.

            ЛЕНА ШОАЛЬ

         Я с грохотом вытащила из кухонного шкафчика доску и пошарила по столу в поисках деревянной держалки для ножей. Какая беспомощность… За это время можно было не только слепить сэндвич, но и съесть его, запивая чаем, и журнальчик пролистнуть, и даже чашку за собой вымыть.

         И тут меня схватили за плечи.

      – Кто здесь? – закричала я.

         Глупый вопрос – дома только мы с Гавриченко находились. Никиток был у свекрови.

      – Сто раз тебя просила! – я лягнула мужа.

         Ошалев, он закрылся руками.

      – Заяц, ты что?

      – Ничего!

         Мне стало стыдно за свою несдержанность, но я все равно докричала.

      – Не трогай меня за шею! Не люблю я этого!

         Он не обиделся. Только кивнул на кухонный беспорядок:

      – Шаришь тут, как сомнамбула.

         С Гавриченко вообще легко. Хотя всякое у нас бывало, разводиться даже как-то собирались.

         Я съела добытый с таким трудом сэндвич и стала собираться.

      – В магазин